К ГРАЖДАНАМ ФИНЛЯНДИИ

Заслуги регента, генерала Маннергейма, незабываемы в истории Финляндии, народная признательность ему неугасима. И хотя его огромный труд освобождения Финляндии уже является достаточным памятником его имени, мы все же считаем важным, чтобы эта признательность была выражена и увековечена. Для этого мы предлагаем народу Финляндии высказать ему свою благодарность в адресе и, чтобы сохранить его имя в памяти будущих поколений, основать национальный фонд, который народ вручит ему вместе с адресом как почетный дар. Мы призываем всех граждан Финляндии, как старых, так и молодых, присоединиться к сбору средств для данного фонда большей или меньшей суммой (минимально в размере 1 марки), а также поставить свое имя в адресе, который будет вручен Маннергейму вместе с почетным даром.

Хельсинки, 25 июля 1919 г.[259]

Под обращением стояло 24 подписи – известнейших в стране деятелей культуры и искусства, политиков, финансистов. Сотни тысяч сограждан откликнулись на призыв и внесли свою лепту: список дарителей занимает двенадцать толстых томов, хранящихся ныне в доме-музее Маннергейма. Вскоре после возвращения из заграничной поездки в феврале 1920 года генерал получил этот почетный дар – 7 600 000 марок (в нынешнем исчислении – примерно 2,5 миллиона евро). В благодарственном адресе оговаривалось, что он может использовать на личные нужды только проценты с капитала, а сам капитал фонда остается неприкосновенным, но Маннергейм имеет право помещать его по своему усмотрению. Это доказательство признательности народа, а вернее, той его части, что была на стороне белых, хотя и не могло излечить его от горечи поражения на президентских выборах, но избавило отныне от материальных забот. Теперь генерал Маннергейм мог жить на широкую ногу и путешествовать. Многих это не на шутку раздражало, причем не только «левых». Еще и в 1990-е годы из уст старых, ныне покойных русских эмигрантов можно было услышать в адрес Маннергейма следующее: «Где же его принципы, когда он стал не таксистом в Париже, как большинство русских офицеров, а маршалом в Финляндии!» Но это уже почти анекдот.

Г. Маннергейм – М. Любомирской

25 декабря 1920 г.

Дорогая Княгиня!

Я уже вечность, как не имею новостей. Несколько раз я намеревался Вам написать, чтобы спросить, где Вы и что с Вами стало среди больших событий, центром которых была ваша страна. Я хотел осенью выразить Вам мою радость и восхищение, которое заставило мое сердце биться от гордости за вас в труднейший момент, когда вашей армии сверхчеловеческим усилием удалось обратить поражение в победу и разгромить банды убийц и разбойников из Москвы.