Темами этих бесед бывали не только культурные события.

Упоминаемый Пушкаревым генерал Павел Скоропадский – еще один важный корреспондент Маннергейма, весьма заметная фигура белой эмиграции. Он родился в 1873 году в Полтавской губернии, в семье богатых украинских землевладельцев. Окончил Пажеский корпус, служил в кавалергардском полку, был одно время его начальником. Так же, как и Маннергейм, участвовал в Русско-японской войне. В их карьере много совпадений: в 1912 году Скоропадский произведен в генерал-майоры, а во время Первой мировой войны, уже генерал-лейтенантом, командует 34-м армейским корпусом на Юго-Западном фронте под начальством генерала Брусилова.

В 1917 году, когда Украина была объявлена автономной от Временного правительства и в Киеве организована Рада, Скоропадский вместе с Петлюрой[325] рекрутировал войска для нового украинского правительства (в основном из военных, служивших в его собственном корпусе). Но на этом сходство заканчивается.

В отличие от Маннергейма, Скоропадский не учел изменившейся политической ситуации, не сумел поступиться своими монархическими принципами и войти в сотрудничество с республиканской Радой, стремившейся к народным выборам и разделу земли. Он основал «Союз хлеборобов», опиравшийся на крупных и средних землевладельцев, идеалом которых была монархия или диктатура. Когда немецкая и австрийская армии в феврале 1918 года вошли на Украину, Скоропадский прибег к их помощи, и 29 апреля 1918 года совершил переворот, присвоив себе титул гетмана. Он и тут повел себя совершенно иначе, чем Маннергейм, который категорически возражал против участия немецких войск в операциях освободительной (гражданской) войны в Финляндии, понимая, что тем самым страна ставится в зависимость от Германии. Будучи главой государства в течение семи месяцев 1919 года и пользуясь поддержкой военных, Маннергейм имел возможность захватить власть и установить диктатуру. Но не сделал этого: на горьком примере России он понял, как важна политическая стабильность. Скоропадский не проявил ни подобной дальновидности, ни гибкости. При этом у него не было широкой поддержки на Украине, а в среде украинских националистов над его гетманскими регалиями просто потешались: в его правительстве даже не говорили по-украински из-за присутствия там многочисленных русских и русифицированных украинцев (каковым был и он сам).

Пока немцы контролировали Украину, создавая безопасные условия для гетманства, Скоропадский старался создать хотя бы видимость независимого государства. Он установил дипломатические отношения с Германией, Австро-Венгрией, Болгарией, Турцией и Румынией; в Цюрихе и Женеве были открыты консульства. Он пытался наладить контакты с русской Белой армией, но там, естественно, не могли питать симпатий к независимой Украине. Организовать собственную армию немцы ему не позволили. Правительство Скоропадского пало, когда немецкие войска вынуждены были оставить Украину, и ему ничего не оставалось, как уйти с ними. Гетман поселился в Ванзее, под Берлином, и возглавил монархическую группу украинской эмиграции.