• Письмо священнику Григорию Ивановичу Богоявленскому: «Отец Протоиерей, Сослужитель и Брат! Поздравляю Вас с приращением Вашего семейства… Я в Петербурге иногда немоществую, однако больше брожу и у дела бываю. Государь Император к успокоению моему повелел мне сказать, что возвращение мое на короткое время в Москву по моему здоровью изволит находить неудобным, а пребывание мое в Петербурге надобным» (Письма. 1882. С. 316. № 345).

17 ноября. Резолюция на консисторском определении: «Объявляемое просительницею любодейное сожитие, в прошении о возвращении в недра церкви, принять как часть покаяния обращающейся и потому преследованию гражданского суда не подвергать: потому что, хотя дела сего рода и подлежат гражданскому суду, но только в случае жалобы или доноса; а то, что открывает человек из своей совести пред церковью и духовным начальством, подлежит суду и исправлению духовного отца, которому и поручить просительницу» (Резолюции. Т. 2. Ч. 3. С. 240–241. № 3747).

28 ноября. Резолюция на показании священника о том, что он действительно употребил в баню пять тесин, не зная, что они были в иконостасе: «Священник признался в неприличном и противозаконном употреблении церковного материала. Хотя он извиняется неведением: но невежество не добродетель, особенно в священнике. Не видит ли сей, паче овцы несмысленный пастырь, что мирянин доску обветшавшей иконы не только на домашнюю надобность употребить, но и сжечь не смеет в своей печи, а пускает по текущей воде?» (Резолюции. Т. 2. Ч. 3. С. 242–243. № 3749).

29 ноября. Письмо С. Д. Нечаеву: «Возвращаю Вашему Высокородию записку о слагающих сан» (Письма. 1895. С. 38. № 29).

2 декабря. Письмо С. Д. Нечаеву: «Вчерашнее заседание в жаркой и тесной комнате у Владыки, где мне досталось место у самой печи, уходило меня так, что сегодня встал я с одра позже, нежели нужно было, чтобы прочитать бумаги о сокращении делопроизводства и даже чтобы поспеть в Синод. И так я остался с сими бумагами дома… Все тоскую я, видя, как мрак сего просвещеннаго века распространяется и незнание дел объемлет деловых людей» (Письма. 1895. С. 39–40. № 30).

3 декабря. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Из Вашего описания Высочайшего посещения вижу, что Вы, слава Богу, сделали все так, как надлежало. Не лишнее было рапортовать о сем от Собора; но, что все равно, сделайте о сем в Соборе обстоятельный журнал, для памяти и для соображения на будущие случаи… От Государя Императора о сем я еще не знаю ничего. Он и Государыня Императрица прибыли в Петербург в субботу вечером; в воскресенье был в придворном соборе благодарственный молебен по случаю прекращения болезни холеры. Государь повелел мне быть на сем молебне, сказав при том, что увидит меня особо в удобное время. Посему только после молебна в церкви имел я счастие слышать от Их Величеств по нескольку слов, особенно изъявлявших сожаление, что меня не было в Москве в их присутствие… К празднику из моего жалования раздайте с о. казначеем 300 р. служителям, богаделенным и бедным» (Письма преподобному Антонию. С. 35–36. № 20).