Миша приехал домой на пасхальные каникулы. После настойчивых просьб сына Урсула – немецкая еврейка и атеистка – согласилась приготовить детям традиционный пасхальный обед или какое-то его подобие в условиях военного нормирования продуктов: зарез бараньей шеи, выцыганенный у мясника, картофель и капуста из собственного огорода, разбитого в садике позади дома Ласки. Оставив стряпню под неусыпным Мишиным присмотром, Урсула пешком добралась до Саммертауна и, как и каждое воскресенье, набрала номер Эриха Хеншке. По его интонации она сразу поняла, чтó произошло, еще не услышав даже долгожданного условленного пароля. Шпионы операции “Молот” были на месте и вышли на связь. А это означало, что система “Джоан – Элинор” должна была вскоре попасть в руки советских военных. Шпионы Урсулы были в безопасности – в той мере, в какой о ней уместно было бы говорить в условиях осажденного города.

Пасхальный обед стал самым радостным событием того года в Придорожном коттедже. Миша съел шесть горячих крестовых булочек.

В то же пасхальное воскресенье 1 апреля 1945 года Линднер и Ру добрались до отдаленного уголка на северо-западе Берлина, чтобы забрать запланированную выброску продуктов и других припасов. Вокруг города немецкие войска бросили все оставшиеся силы на оборону: разношерстные остатки отрядов вермахта и войск СС, а вдобавок подростки из гитлерюгенда и старики копали траншеи. Неожиданно шпионы оказались посреди колонны танков дивизии “Герман Геринг”, громыхавшей в северном направлении на финальную битву. Въедливый и подозрительный молодой лейтенант догнал их на мотоцикле и потребовал документы. Линднер предъявил фальшивые бумаги на имя Эвальда Энгельке и Антона Веселы, объяснив, что они возвращаются в город, чтобы присоединиться к его защитникам. Недоверчивый офицер потребовал, чтобы они показали содержимое вещмешков. Приемопередатчик “Джоан” был спрятан на дне мешка Ру под грязным бельем. Кропотливо, как можно медленнее он начал вынимать оттуда вещи, носок за носком, бурча что-то себе под нос по-чешски. Пауль пожал плечами, мимоходом бросив что-то об этом “тупом чехе, ни бельмеса не понимающем по-немецки”. Сунув руку в карман, Линднер незаметно снял с предохранителя револьвер. Не в силах больше терпеть эту возню, лейтенант пропустил их и тем самым спас жизнь им – и, вероятно, себе. “Я бы с радостью застрелил его”, – признался потом Пауль Линднер.

16 апреля, окружив город, советские войска приступили к финальной атаке. Силы западных союзников вышли из гонки за Берлин. Было достигнуто соглашение, что после завершения боев город будет разделен на четыре оккупационные зоны, и генерал Эйзенхауэр решил уступить СССР славу захвата гитлеровской столицы. Воздушные бомбардировки союзников прекратились, когда в город вошли советские войска и артиллерия Красной армии приступила к обстрелам, выпустив по Берлину количество взрывчатки, превышавшее общий тоннаж уже сброшенных бомб союзников.