Федор Христофорович, сын управляющего Александро-Невской мануфактурой «К. Я. Паль», конечно же, был прощен Марией Грустилиной, бедной девушкой без приданого. Молодые вопреки воле родителей обвенчались и через два года родилась Ольга Берггольц — поэтесса, которой суждено было стать голосом блокадного Ленинграда.

Феномен Ольги Берггольц — это феномен попадания в нерв времени. В блокадном городе были и другие поэты, не меньшего дара. Вообще о Берггольц, да простят меня ее поклонники, можно говорить, как о крепком, талантливом поэте, но крупный поэтический дар, равный Ахматовой, Пастернаку, Мандельштаму, Луговскому, Корнилову у нее, конечно же, отсутствовал. А в блокадном Ленинграде, в войсках Ленинградского фронта воевали, выживали и творили Михаил Дудин, Эдуард Асадов, Владимир Лифшиц, Елена Вечтомова. Да что там, Анна Ахматова застала кусок блокады перед эвакуацией в Ташкент. Но Ленинград выбрал Берггольц. Это ее тихий голос давал измученным людям надежду, веру, воскрешал из мертвых, вливал силы в окоченевшие руки и ноги. В чем магия? В чем секрет? «Блокадная Мадонна», «наша Оля», «блокадная муза»… Из автора милых, но малоизвестных детских книжек и сценариев она, сама того не понимая и не желая, стала голосом Города. А Город не ошибается.

Попробуем разобраться в этом чуде!

Ольга Берггольц родилась 18 мая 1910 года, менее чем через шесть месяцев после свадьбы родителей. Этому, конечно же, было объяснение. Федор Христофорович оказался честным молодым человеком и женился на девушке, зачавшей от него ребенка. Он перевелся из Дерпта в Санкт-Петербург и продолжил обучение в Военно-медицинской академии. Не все гладко было в их семье. Свекровь травила Марию Тимофеевну: за бедность, за зачатого в грехе ребенка, просто за то, что она оказалась рядом с ее сыном.

Маленькая Оля стала жить в доме Берггольцев на Палевском проспекте. Федор Христофорович «перевелся обратно в Тартуский университет, а Мария Тимофеевна, оставив дочь на попечение бабушки и дедушки, уехала работать в город Боровичи Новгородской губернии преподавательницей кройки и шитья… Мария Тимофеевна была вынуждена вернуться под крышу дома Берггольцев, когда вновь забеременела. В конце августа 1912 года она родила вторую дочь — Марию»[293]. Впоследствии в автобиографической повести «Дневные звезды» Ольга Берггольц вернется к тем далеким детским воспоминаниям и опишет Невскую заставу и уютный мещанский быт патриархальной семьи. И все это будет вплетено в ткань блокадного Города, в ежедневную смерть от голода и холода. И само это ощущение конечности жизни, страсти, взлетов, ежеминутного горения (как перед смертью, как в последний раз) станет центральным мотивом в ее творчестве.