В «Железной дороге» Некрасов, пользуясь тем же методом лирического соучастия в жизни своих персонажей, заставляет читателя не только представить себе, но и пережить, перечувствовать те мучения, которые причиняла крестьянам тогдашняя система труда.

Когда вполне определилась творческая дорога Некрасова, Чернышевский в письме к поэту высказал свое убеждение, что поэзия Кольцова — уже превзойденный этап.[282]

Добролюбов, несомненно опираясь на поэзию Некрасова, писал через два года о Кольцове, что, хотя он «жил народною жизнью, понимал ее горе и радости», но «его поэзии недостает всесторонности взгляда»; она поставлена вне тогдашней социальной действительности, с которой, как не раз утверждал Добролюбов, именно поэзия Некрасова имеет такую тесную связь.[283]

Между тем Некрасов еще в стихотворении «Пьяница» (то есть еще в 1845 г.) дал очень четкую формулу того двойного отношения к труду, которое впоследствии стало таким характерным для революционных демократов шестидесятых годов. Его герой не только мечтает о том, чтобы сбросить с себя

но и жаждет отдать всю душу «иному труду», который тут же получает у него меткое наименование «свежительного»:

Этими стихами Некрасов близко подошел в своей поэзии к той двусторонней оценке труда, которая дана Чернышевским в его знаменитых «Замечаниях» к «Основаниям политической экономии» Милля. Стихи Некрасова как будто специально написаны, чтобы служить иллюстрациями к тем революционным воззрениям на труд, которые утверждал Чернышевский. В статье «О неприятности труда» он формулировал эти воззрения так: «...неприятные ощущения, производимые трудом в трудящемся человеке, проистекают не из сущности самой деятельности, имеющей имя труда, а из случайных внешних обстоятельств, обыкновенно сопровождающих эту деятельность при нынешнем состоянии общества (то есть при феодально-крепостническом и капиталистическом строе. — К. Ч.), но устраняющихся от нее другим экономическим (то есть социалистическим. — К. Ч.) устройством... сам по себе труд есть деятельность приятная... так что, если отстраняется внешняя неблагоприятная для труда обстановка, он составляет наслаждение для трудящихся».[284]

2

Считается установленным, будто в этой поэме Некрасов изображает строительство Петербурго-Московской железной дороги, происходившее между 1842 и 1851 годами.

А так как начальником строительства был в то время один из приближенных царя Николая, известный своими жестокостями граф Клейнмихель, в литературе о Некрасове давно утвердилась уверенность, будто поэт обличает здесь то бесчеловечное обращение с крестьянами, которым запятнал себя этот царский сатрап.