«Первые дни» шестидесятых годов действительно были богаты надеждами. Этот недолгий период определен В. И. Лениным как революционная ситуация 1859— 1861 годов,[289] во время которой «самый осторожный и трезвый политик, — по словам В. И. Ленина, — должен был бы признать революционный взрыв вполне возможным и крестьянское восстание — опасностью весьма серьезной».[290]

Налицо был «кризис политики господствующего класса, создающий трещину, в которую прорывается недовольство и возмущение угнетенных классов».[291] В 1860 году произошло более сотни разрозненных крестьянских бунтов в разных частях государства. Многие из этих бунтов были усмирены воинскими частями.

Особенно сильны были надежды «самых осторожных и трезвых политиков» в 1861 году: думали, что крестьяне восстанут тотчас же после царского манифеста о «воле». Не оттого ли Некрасов именно в этом году собрался в деревню значительно раньше обычного и хотел пробыть там дольше, чем всегда?[292] Очевидно, он намеревался по личным впечатлениям проверить, готовы ли крестьяне к боевому протесту против навязанной им крепостнической «воли». Он пробыл в деревне до августа, и, едва воротился в город, Добролюбов, тяжко больной, умирающий, взволнованно спросил у него о деревенских его впечатлениях.

— Ничего не будет! — односложно ответил Некрасов,[293] и это значило, что революционная ситуация кончилась, так и не перейдя в революцию, или, говоря только что приведенными словами Некрасова, «благодатное время надежд» не сдержало своих обетов.

Иначе и быть не могло. «...революционное движение в России, — говорит В. И. Ленин, — было тогда слабо до ничтожества...»[294] «В России в 1861 году народ, сотни лет бывший в рабстве у помещиков, не в состоянии был подняться на широкую, открытую, сознательную борьбу за свободу. Крестьянские восстания того времени остались одинокими, раздробленными, стихийными «бунтами», и их легко подавляли».[295]

Именно эта слабость крестьянства, обнаружившаяся тотчас же после реформы, и дала возможность правительству Александра II предпринять организованный поход против демократической интеллигенции шестидесятых годов. Началось с того, что в 1861 году из круга, близкого к Некрасову и к его «Современнику», были вырваны Михайлов и Обручев, которых заковали в кандалы и сослали на каторгу. В 1862 году революционно-демократической партии был нанесен страшный удар: арестовали ее вождя Чернышевского, чтобы после долгой комедии суда сослать его на верную смерть, в самое гиблое место Сибири. Правительство воспользовалось паникой, вызванной пожарами в Петербурге и других городах, и, обвинив в поджигательстве ненавистных ему «нигилистов», натравило на них темные массы разъяренных мещан. Все реакционные силы сплотились для искоренения крамолы. Повальные обыски, аресты и ссылки стали обычным явлением. Некрасовский «Современник», уже лишившийся всех своих главных сотрудников, был приостановлен на восемь месяцев, причем Некрасову было дано понять, что в ближайшее время журнал подлежит удушению. Либералы дворянского лагеря, забыв свои недавние задорные речи, поголовно примкнули к правительству. Казалось, что революция сокрушена навсегда. К этому периоду вполне применимо более позднее стихотворение Некрасова: