Был и такой трагикомический случай. За мной и моим помощником, конечно, очень ухаживали местные купцы. Угощали нас охотой, обедами с выпивкой (я доходил до шести рюмок, но чувствовал, что дальше идти становилось уже опасно!). Пригласили меня к местному купцу Сивцеву на торжественный обед. Кроме меня, было приглашено еще человек десять знатных гостей и среди них старый казак, бывалый и опытный золотопромышленник Рассыпаев, похожий на огромного медведя.

Я уже раньше слышал о нем и именно потому, что он был опытным золотоискателем, старался избегать встреч с ним – по причинам вполне понятным. А теперь он оказался моим сотрапезником! И во время обеда он вдруг спросил меня (через стол), почем в этом году («сей год», как он выразился) было золото? Я знал многое о золотопромышленности, у Гориновича в Якутске просмотрел даже несколько книг по этому делу, но к такому простому вопросу не был подготовлен и совершенно не знал, что ответить… Я не только не знал цен золота, но не знал даже, как цена золота определяется – бог его знает, это золото, определяется его цена по пудам, фунтам, по золотникам или унциям?..

Мне это было совершенно все равно, и я был глубоко равнодушен к цене этого проклятого металла, но сейчас чувствовал лишь одно, что из-за этого глупого вопроса могу тут же, при всех, провалиться, и холодный пот покрыл меня. Но я сделал вид, что припоминаю…

– Цена золота… цена золота… в этом году она несколько упала… Вы ведь помните, – обратился я к казаку, – в прошлом году она стояла в… – И я вопросительно посмотрел на Рассыпаева.

– Да, как же, как же, – сейчас же охотно подхватил он, – в прошлом году она стояла в семидесяти восьми рублях.

– Вот-вот, совершенно правильно, – подтвердил я. – А в этом году она не превышала семьдесят шесть рублей пятьдесят пять копеек и падала даже до семидесяти четырех рублей.

«Слава богу, – вздохнул я про себя с облегчением, – проехало благополучно!» Но я и до сих пор не знаю, какое количество этого проклятого золота в 1907 году ценили в 74 рубля…

Наше пребывание в Охотске затягивалось. Прошло десять дней, а желанного парохода все не было. Нам надо было торопиться. Как знать, а вдруг в Якутске догадаются, и губернатор пошлет в Охотск казака с запросом к исправнику, не приезжали ли в Охотск какие-нибудь подозрительные люди? А то вдруг проболтается о встрече с нами в тайге между Якутском и Охотском молодой казачишка, и его рассказ наведет кого-нибудь на вредные мысли?.. Ведь весь наш расчет был построен на том, чтобы никому даже в голову не могло прийти, что мы – беглые политические ссыльные… Надо было придумать что-нибудь другое.