Мы приехали в Омск 9 октября.

Несмотря на величайшие трудности, которые стояли перед нами благодаря политической и экономической анархии, созданной большевиками, работа Всероссийского правительства продвигалась успешно. Созданы были министерства по всем ведомствам, куда вошли многие министры бывшего Сибирского правительства. На пост военного министра Всероссийское правительство пригласило адмирала Колчака. Из войск, находившихся раньше в распоряжении отдельных правительств, создана была единая всероссийская армия в 300 000 человек.

Два месяца продолжалась работа Временного Всероссийского правительства по возрождению России, и эта работа сопровождалась таким внутренним и внешним успехом, что правительство было накануне признания его союзниками как правительства Всероссийского. Как мы потом узнали, это признание должно было в торжественной форме состояться в Омске 22 ноября, куда с этой целью уже выехал из Владивостока официальный представитель Франции генерал Жанен. Если б признание это состоялось, положение правительства укрепилось бы совершенно, и сейчас Россия наравне с другими державами имела бы своих официальных представителей на Мирной конференции в Париже. Но, к сожалению, этого не случилось – за четыре дня до признания Всероссийского правительства союзниками оно было безумно и преступно свергнуто кучкой политических авантюристов и клятвопреступников.

С первого же дня переезда правительства в Омск мы испытали на себе реакционные влияния бывшего Сибирского правительства. Как будто мы жили в лесу политических интриг и сплетен. Военные сибирские круги были определенно антидемократическими, а некоторые проявляли даже монархические симпатии. Особенно отличалось сибирское казачество и один из его атаманов – атаман Красильников, человек невежественный и буйный. У нас уже было несколько инцидентов с ними, несколько раз напившись на своих обедах допьяна, они начинали петь «Боже, царя храни». Последний раз такой случай произошел на парадном обеде с участием всех союзников, которые потом официально нас запрашивали, как правительство терпит подобные монархические манифестации. Виновником этого был опять атаман Красильников, напившийся на обеде допьяна.

Кроме того, и во внутренней политической жизни эти монархические круги позволяли себе выходки, которые не могли быть терпимы в государстве, в котором все граждане должны свободно пользоваться своими правами.

Правительство решило, наконец, обуздать эти реакционные круги – был отдан приказ об аресте атамана Красильникова, а отряд его должен был быть отправлен на фронт. Это, вероятно, и ускорило развязку.