Из разговоров с Жан-Жаком Картье У меня сложилось впечатление от разговоров с отцом, что падение цен на природный жемчуг повредило нам чуть ли не больше, чем последствия депрессии. Дело в том, что жемчуг составлял большую часть изделий Cartier и очень ценился. Когда внезапно все рухнуло, это очень усложнило дело.

Из разговоров с Жан-Жаком Картье

У меня сложилось впечатление от разговоров с отцом, что падение цен на природный жемчуг повредило нам чуть ли не больше, чем последствия депрессии. Дело в том, что жемчуг составлял большую часть изделий Cartier и очень ценился. Когда внезапно все рухнуло, это очень усложнило дело.

Вне стабильного экономического фона Cartier Paris вынужден был стать более креативным. Луи не считал, что предложенная Пьером методика продаж дешевого товара за 5 долларов будет хорошо работать на Рю де ла Пэ, но верил, что «мы должны поставить перед собой задачу создания ассортимента, который отвечает настроению публики, и производить изделия, которые имеют полезную функцию, но при этом оформлены в стиле Cartier». Очевидно, чрезвычайно дорогие «таинственные» часы, на изготовление которых уходили многие месяцы, были менее уместны на рынке, но переходить на примитивные изделия или карманные ножи совсем не хотелось.

За два года до краха Уолл-стрит Луи предсказал, что в ювелирной моде будут доминировать «жемчуг, изумруды, очень крупные рубины, сапфиры и бриллианты». Теперь пришлось сменить тактику: как и Жак, он стал использовать полудрагоценные камни. Среди почитателей таких творений Cartier Paris была знаменитый дизайнер интерьеров Элси де Вулф.

В 1935 году, выбрав геометрическую тиару с аквамаринами и бриллиантами, она решила произвести максимально шокирующий эффект, покрасив свои седые волосы в бледно-голубой цвет, чтобы соответствовать цвету тиары.

Начав когда-то работать с платиной, Луи стремился изучить новые варианты металлов для закрепки. Поручил техническому отделу разработать сплавы, которые были бы легче и более интересны по цене, чем традиционные металлы, используемые для крепления камней. Когда розовое золото потеряло благородную привлекательность, он сосредоточился на традиционном желтом, или l’or Cartier, как его называли. Экспериментируя с добавлением кобальта, хрома и бериллия, в 1934 году Cartier запатентовали два новых сплава. По иронии судьбы, как махараджи в свое время настаивали на том, чтобы их украшения были переделаны с использованием платины, дабы соответствовать европейской моде, так теперь европейские клиенты переключились на золото.