Луи не собирался брать бразды правления Cartier Paris в свои руки. В возрасте 65 лет, с ослабленным сердцем, он вышел на пенсию. В течение некоторого времени его доверенный секретарь, а ныне директор Луи Дево держал в руках нити правления в доме 13 по Рю де ла Пэ. Теперь, во время мобилизации, 32-летний Дево должен был сменить роль главы храма роскоши на тяжелую военную кампанию в «сильном холоде: минус 24 ночью и минус 17 днем». Он писал с фронта о том, что боялся не столько смерти, сколько того, что случится с Cartier, если его убьют. Дево заметил «некоторую неуклюжесть и необдуманность действий в финансовом управлении компанией» и чувствовал, что вся эта область нуждается в «жестком и личном контроле».

Он предложил 54-летнему директору Cartier Луи Коллену взять на себя руководство в его отсутствие. Коллен был опытен, но ему недоставало стратегического таланта, свойственного Дево. Дево попытался оставить ему точные инструкции, но признал, что «управление Cartier S.A. полно подводных камней». Нужно было думать о том, как защитить реальные активы компании. За несколько месяцев до начала войны Луи, предчувствуя худшее для Европы, заговорил об открытии филиала в Южной Америке. Летом 1939 года он хотел посетить Аргентину, чтобы изучить ее возможности. Здоровье помешало этому, но теперь Дево предложил следовать южноамериканской идее. Как только война закончится, считал он, «Европа будет больна, и центр тяжести мира имеет все шансы прочно утвердиться на новом континенте». Будет правильно, если фирма «займет свое место там».

Теперь, когда Дево был на фронте, а Луи почти не занимался делами, Пьер чувствовал огромную ответственность за французские операции, веря в то, что Коллен сможет проследить за финансами в отсутствие Дево и радуясь, что его зятя пока не призвали на фронт. Клодель работал на Рю де ла Пэ с прошлого лета, когда они с Марион вернулись в Париж после трехлетнего пребывания в Нью-Йорке. Как вице-президент Cartier Inc., Клодель добился успеха в Америке, но супруги скучали по «праздности и жизнерадостности» Франции и считали более разумным обосноваться в Париже – «великом центре» моды и ювелирных украшений.

Рождество военного времени

Рождество 1939 года было одиноким для Пьера и Эльмы в Нью-Йорке. Друзья, включая мать президента Сару Рузвельт, убеждали их привезти дочь Марион и внуков в Америку, но это было не так просто. Как и ее мать во время Первой мировой войны, Марион не хотела оставлять мужа во Франции одного в военное время.

Во время каникул приходили письма от братьев и сестры Пьера. Его сестра Сюзанн писала из своего летнего дома в Сибуре, виллы «Зурецат» в баскском регионе Франции, где она решила переждать войну «из-за нейтралитета соседних областей». Пять лет назад муж Сюзанн, Жак Ворт, после двадцати семи лет брака попросил о разводе. Сюзанн, страстно противившаяся этому из-за детей и своих католических принципов, пришла в ярость. В течение многих лет она мирилась со странностями супруга, чтобы оставаться замужем. «Мое отвращение почти сильнее моей печали, – писала она тогда своим братьям, говоря о «живом кошмаре», в котором оказалась. – Я не ожидала этого от Жака после всего, что пережила из-за него». Несмотря на обещание хорошо обращаться со своей бывшей женой, Жак Ворт самоустранился. Когда его сын Морис женился, он предложил заплатить за свадебное платье будущей невестки, но, учитывая проблемы своего семейного бизнеса, «не хотел, чтобы платье было сделано в Maison Worth». Сюзанн жаловалась младшему брату, что ее муж «хотел, чтобы его имя было на свадебном приглашении сына», но потом «даже не появился».