Перед входом в храм стояли два грека-монаха, которые вталкивали, а потом оттуда выталкивали людей, чтобы те не задерживались ни на входе, ни на выходе. У многих посетителей там начиналась истерика, рыдания, кто-то просто не хотел уходить.

Я вошел в храм… Не знаю, что со мной произошло… Когда монах меня оттуда вынул, я весь трясся. Момент, как в фильме «Сталкер» А. Тарковского, когда у человека прорывается только истинное желание, так и меня прорвало. В секунду я забыл все, о чем намеревался просить, и вдруг судорожно начал молиться о том, чтобы Господь избавил от зависти и меня, и тех, кто испытывает это чувство по отношению ко мне. «Господи, избавь меня от зависти! Господи, избавь меня от зависти!» – шептал я. У меня был шок от самого себя, потому что об этом я прежде вообще никогда не думал…

В самом конце августа Bolshoi Ballet уже был на севере Испании. В Сантандере мы танцевали «Спящую красавицу» и «Жизель», потом в Бильбао – только «Жизель». Именно там нам сообщили, что в Большом театре произошла смена руководства: генеральным директором ГАБТа назначен А. Г. Иксанов, художественным руководителем – дирижер Г. Н. Рождественский.

Новый сезон 2000/2001 начался с «Лебединого озера» В. Васильева. Больше этот спектакль в театре никогда не шел…

38

Сбор труппы в связи со сменой руководства получился довольно нервным. Г. Н. Рождественского в театре любили, уважали, потому что Геннадий Николаевич – это Геннадий Николаевич. А нового директора не знал никто. В кулуарах все шептались и спрашивали друг у друга – кто это? Когда выяснилось, что Иксанов из БДТ, все как-то выдохнули.

Настал день сбора труппы. Семёнова, которая, насколько я помню, никогда не ходила на подобные сборища, вдруг позвонила и сказала: «Пойду!» Мы с ней встретились и направились в зрительный зал. Люди перед нами расступались. Все понимали, что идет великая женщина, одна из тех, кто этому театру и русскому балету мировую славу принес.

Марина Тимофеевна, несомненно осознавая свое значение как личности в истории, могла и пошутить по этому поводу. Она обладала потрясающим чувством юмора. Во время спектаклей Семёнова и Уланова часто сидели на стульях по разным сторонам сцены в первых кулисах. Одна на женской стороне, другая на мужской. Вирсаладзе, однажды увидев эту мизансцену, стоя около Марины Тимофеевны, произнес с философским видом: «Две потухшие звезды, но свет еще идет…» Семёнова хихикнула: «Можно я Галке не буду передавать ваши слова, она не перенесет этого!»

Мы с Мариной сели в партере, не близко, в 15-м ряду, где проход был. За столом у бортика оркестровой ямы сидели Г. Н. Рождественский, А. Г. Иксанов, новый министр культуры М. Е. Швыдкой. И тут Семёнова, негромко, но совершенно отчетливо, так, чтобы было слышно половине партера, изрекла: «Пришел вор! Пора валить!» Я чуть с кресла не свалился: «Марина Тимофеевна, ну что вы…» – «Коля, я здесь жизнь прожила». Семёнова сказала это за 5 лет до того, как исторический и культурный памятник мирового значения под названием «Большой театр» был практически уничтожен…