С тех пор время от времени вновь вспыхивал интерес к проблеме регулирования служебного поведения чиновника, и вновь приглашали меня на «обсуждение», но я, памятуя о прошлом опыте, всегда отказывался.

Так мирно и тихо текла моя жизнь до 2010 года, года ликвидации родной для меня академии.

Формально ее не закрыли, а слили с Академией народного хозяйства при Правительстве РФ, но, по существу, уничтожили. Учебные, научные учреждения живут не своими стенами, а своими традициями, своими фундаментальными принципами, ценностями – своим духом. Чудовищные по своей сути и формам вещи произошли после слияния двух академий, все делалось для того, чтобы с корнем вырвать, уничтожить эти традиции. Первое, что прежде всего сделал ее новый ректор В. Мау, – велел изъять, выбросить все учебники, всю учебную литературу нашей академии! Ему пытались возразить:

– Многое можно оставить, да и трудно куда-то вывозить столько книг.

– Тогда сожгите.

Такие слова приписывает молва руководству новой академии. И я верю этому. Меня позвал мой старый друг Г. Фролов – издатель, хранитель всей академической литературы.

– Слушай, забирай все, что тебе хочется! Увозят книги куда-то, сжигают.

Фашизм! Я взял несколько десятков книг, кто-то еще взял – остальные уничтожили. Тут надо сказать, что монографии, учебники нашей академии во все годы ее существования всегда были главными, наиболее авторитетными в сфере общественных наук для всей страны. Так было и при советской власти, и в новой России. Как же мог допустить подобное уважительное к ним отношение г-н Мау?! Вот их и заменили на книги, изданные под его руководством в Академии народного хозяйства. Там уж никакого отступления от оголтелого примитивного псевдолиберализма, столь дорогого для нового руководства нет.

Еще более преступную вещь, которую совершил Мау со своими приспешниками, – по сути, ликвидировал в академии кафедры. Так уж исторически сложилось, что в России основной ячейкой научной и педагогической жизни в высшем учебном заведении была именно кафедра. На ней общими усилиями совершались научные открытия, зарождались новые направления в науке, рождались выдающиеся ученые. Недаром почти во всех институтах и университетах страны можно встретить медную табличку с надписью: «Кафедра имени…» и далее – фамилия ученого, который или создал ее, или работал на ней. Помню, как во время моей эпопеи с прохождением проекта Этического кодекса в Госдуме у меня брал интервью корреспондент газеты «Известия».