– Давай-ка, Сашка, тикай, а то ни за что ни про что погибнешь под развалинами.

В убежище я быстро заснул, причем сидя. П. М. в это время «танцевал» венгерку во дворе, похлопывая в рукавицы. На дворе стоял небольшой морозец.

Не знаю почему, но я проснулся в тот момент, когда население дома вновь привалило в убежище. Оказывается, я проспал отбой одной тревоги и сигнал второй, начавшейся минут через 15 после отбоя. На этот раз я принял горизонтальное положение и смачно заснул на лавочке. От неудобства и холода я вновь проснулся. В убежище народа…

– Тревога продолжается?

– Нет, милый, давно уже был отбой, – отечески сказал какой-то дядька.

Слава аллаху, думаю, теперь могу отправиться в кровать. Было три часа, как раз время смены П. М.

Вскоре он прибыл. Какой жалкий вид имел мой старик. Посиневший нос сосулькой сморщился, как гриб в печи. От недоедания и тревог состарился, бедняга. Подогрелись чайком, и я в мертвой хватке ушел из сего в мир грез и мечтаний.

18/X-1941 года

Вечером и ночью была интенсивная бомбардировка города. Сбрасывали главным образом зажигательные бомбы. Во все четыре тревоги я беспрерывно находился на вышке. Большое количество зажигательных бомб сброшено в районе Кировского пр. и Петропавловской крепости. Занимались пожары, но все были потушены, за исключением здания гаража в Красногвардейском районе, видимо, сгорел дотла, т. к. пожар был всю ночь. Ясно было видно, когда несколько десятков бомб сброшено в районе Фондовой биржи и самой биржи, которая успела было загореться, но загорание бы было ликвидировано. На фоне яркого пламени от сброшенных на Петроградской стороне отчетливо видны суетящиеся человеческие фигуры на крыше здания Фондовой биржи.

Около Строгановского моста воспитанники приемника НКВД додумались гасить бомбы даже сапогами. И ничего, получалось, т. к. при падении бомба разбрызгивается и дает массу очагов пожара. Такие очаги, оказывается успешно можно гасить сапогами, особенно когда на улице сыро. Но самое потрясающее в эту ночь было – это артиллерийский обстрел города. Одновременно с фугасными и зажигательными бомбами. По городу было произведено до сотни выстрелов.

Снаряды рвались главным [образом в] Октябрьском и Кировском районах. Обстрел производился, как можно было судить по шуму снарядов, из района Лигово – Стрельна.

Жуткая картина, друзья мои. Не знаю как на кого, а на меня артиллерийский обстрел производит более гнетущее впечатление. Это, видимо, потому что не знаешь, когда на тебя хлопнется снаряд; тогда как авиабомбу ждешь в определенное время, т. е. тогда, когда слышишь гул приближающегося самолета. Гул удалился, значит опасность пока миновала.