Станислав оказался меж двух огней. Хорошо знакомый с верованиями своих крестьян-католиков, он умолял императрицу не вмешиваться в религиозные дела. Своему послу в Санкт-Петербурге король писал: «[Это требование] как гром среди ясного неба для страны и лично для меня. Если это возможно, постарайтесь доказать императрице, что корона, которую она мне преподнесла, может превратиться в хитон Несса. Меня сожгут заживо, и мой конец будет ужасным».

Екатерина проигнорировала эту мольбу. Ее позиция оставалась незыблемой – она поддерживала права преследуемого католической церковью религиозного меньшинства. Кроме того, она выделяла Станиславу деньги и считала, что покупает этим его поддержку. Своему послу она велела обеспечить содействие ее политическому курсу.

Фридрих Прусский был счастлив, что у него появилась возможность держаться в стороне от борьбы Екатерины с королем и Сеймом, он стал оказывать поддержку волнениям в протестантских районах Польши. Это привело к усилению сопротивления польских католиков против любого иностранного влияния и еще больше усложнило инициативу Екатерины. Пока члены Сейма были рассержены и упрямы, католические епископы выступали против греховности диссидентов, а некоторые дворяне вооружали своих последователей, Екатерина не видела другой альтернативы, кроме как послать в Польшу дополнительный контингент русских войск. Когда состоялось следующее заседание Сейма в октябре 1767 года, Варшава оказалась занята русской армией. Репнин окружил здание Сейма солдатами, а некоторых из них разместил в зале заседаний, чтобы убедиться, что делегаты будут голосовать согласно его инструкциям. Сначала Сейм отказался подчиниться. Когда епископы стали выступать против предоставления уполномоченным религиозных меньшинств прав, собравшиеся встретили их речи одобрительными криками. Тогда Репнин арестовал двух главных епископов, включая пожилого епископа Кракова, и отправил их в изгнание в Россию. Члены Сейма ждали, что их король возмутится, но Станислав принял требования Репнина, поэтому короля обвинили в том, что он предал свою страну. 7 ноября 1767 года Сейм в отсутствии многих делегатов и в окружении поблескивающих русских штыков, не найдя ни одной фигуры, вокруг которой можно было бы сплотить сопротивление, с неохотой подчинился и согласился признать равные права для «диссидентов». Однако Екатерина и Репнин еще не закончили. В феврале 1768 года они вынудили подписать договор о польско-русском альянсе, который подтверждал гарантию свободы вероисповедания для религиозных меньшинств и обязал короля не пытаться вносить изменения в польскую конституцию без согласия России.