Императрица была жива, но глаз не открывала и не говорила. Вельможи собрались и приняли решение срочно послать за великим князем Павлом. Платон Зубов тут же велел своему брату Николаю верхом скакать в Гатчину и сообщить Павлу о случившемся. Вскоре после этого девятнадцатилетний Александр в слезах попросил графа Федора Ростопчина отправиться в Гатчину и известить отца о произошедшем. Александр хотел убедиться, что именно Павел – а не он – унаследует трон. Ростопчин последовал за Николаем Зубовым в Гатчину.
Николай Зубов приехал в 3.45 пополудни и сообщил о том, что у Екатерины, возможно, случился удар. Павел приказал запрягать сани и вместе с Марией отправился в Санкт-Петербург. На почтовой станции посреди дороги они встретили Ростопчина. Позже граф вспоминал:
«Великий князь вышел из саней, чтобы справить естественную нужду. Я тоже вышел и обратил его внимание, как прекрасна ночь. Было на удивление спокойно и светло <…> луна виднелась сквозь облака, стояла тишина, не было слышно ни звука <…> Я увидел, что великий князь смотрит на луну, слезы наполнили его глаза и покатились по щекам <…> Я сжал его руку. «Мой господин, какое тяжелое для вас время!» Он пожал мне руку: «Подождите, мой дорогой друг, подождите. Я прожил сорок два года. Возможно, господь даст мне силы и разум, чтобы перенести то, что уготовано судьбой»».
«Великий князь вышел из саней, чтобы справить естественную нужду. Я тоже вышел и обратил его внимание, как прекрасна ночь. Было на удивление спокойно и светло <…> луна виднелась сквозь облака, стояла тишина, не было слышно ни звука <…> Я увидел, что великий князь смотрит на луну, слезы наполнили его глаза и покатились по щекам <…> Я сжал его руку. «Мой господин, какое тяжелое для вас время!» Он пожал мне руку: «Подождите, мой дорогой друг, подождите. Я прожил сорок два года. Возможно, господь даст мне силы и разум, чтобы перенести то, что уготовано судьбой»».
Павел и Мария приехали в Зимний дворец в 8.25 вечера. Их встретили Александр и Константин, которые уже переоделись в «гатчинскую» прусскую форму с облегающим, застегнутым на все пуговицы мундиром и высокими сапогами. Великий князь увидел свою мать лежащей на кожаном матрасе без движения с закрытыми глазами. Опустившись перед ней на колени, Павел поцеловал ее. Она никак не отреагировала. Павел и Мария просидели рядом с ней всю ночь.
Во дворце недавно пережившая удар императрица вызывала жалость и вместе с тем стала предметом для обсуждений. Поправится ли она? Сможет ли хотя бы прийти в себя, чтобы лишить Павла права наследования и назвать своим преемником Александра? Придворные не знали, кому приносить клятву верности. И когда они должны это сделать. Платон Зубов ничего не говорил и тихо сидел в своем углу, никто не обращал на него внимания.