В семь утра Екатерина вошла в тронный зал и села на трон. Перед ней стоял митрополит православной церкви Гавриил, на столе лежали два кольца. Два кресла, обитые синим бархатом, ожидали короля и его невесту. Павел, Мария и все члены императорской семьи присутствовали на церемонии. Все взгляды были устремлены на Александру, стоявшую рядом с троном своей бабушки и ожидавшую своего будущего жениха. Шло время… полчаса… затем час. Собравшиеся переглядывались. Все были удивлены: в царствование Екатерины II при дворе соблюдалась пунктуальность. Наконец, двери распахнулись. Но вошел не Густав, а всего лишь секретарь, который прошептал что-то Зубову и передал ему бумагу. Зубов поспешно развернул ее. Король отказывался подписывать исправленный брачный договор, в котором присутствовал новый пункт, добавленный Екатериной. Он вернулся на прежнюю позицию: королева Швеции должна быть лютеранкой. Зубов в отчаянии поспешил переубедить короля. Екатерина, ее семья и весь двор продолжали ждать.

Напряжение в зале нарастало. Сначала Екатерина была спокойна. Затем, когда прошло время, улыбка исчезла с ее лица, она покраснела. Стоявшая рядом внучка была в слезах. Стрелки часов показали девять, а затем стали двигаться к десяти. И снова двери распахнулись. Вошел Зубов и протянул Екатерине бумагу. Король вновь поменял решение. Он давал слово, что Александре не будут препятствовать в сохранении ее религии, однако он не будет давать никаких письменных обещаний и не подпишет брачный договор, пока в нем присутствует пункт с требованиями Екатерины.

Сама Екатерина едва могла поверить в то, что она прочитала. Поднявшись с трона, она попыталась высказаться, но лишь пробормотала что-то неразборчивое. Некоторым придворным показалось, что у нее кружится голова, другие решили, что она пережила легкий удар. Однако это помутнение сознания было временным, через минуту она уже заявила: «Король Густав нездоров. Церемония откладывается». Она удалилась в свою комнату под руку с Александром. И хотя регент прислал извинения за поведение своего племянника, Екатерина была потрясена. На следующее утро она ненадолго встретилась с регентом и королем. Регент был в отчаянии, но Густав, «прямой как жердь», продолжал повторять: «Я написал то, что считаю нужным. И не отступлюсь от своих требований».

Екатерина отказывалась признать, что семнадцатилетний юноша может победить императрицу России в ее собственном дворце. Она решила, что время поможет преодолеть его упрямство, и настояла на том, чтобы Густав и его дядя остались в Санкт-Петербурге еще на две недели. Густав согласился задержаться еще на десять дней, однако это не изменило его мнения. В конечном счете свадьба не состоялась.