В связи с этими рассуждениями вспоминается один довольно забавный эпизод. Как-то возвращался я вечером из бассейна, куда ходил плавать, и во дворе своего дома встретил соседа по подъезду О. И. Кутузова, в прошлом знаменитого баскетболиста, члена сборной СССР, а ныне профессора ЛЭТИ, который выгуливал свою старую таксу. Поздоровавшись, он обратился ко мне с такими словами: «Вот были мы с вами, Владимир Николаевич, профессорами при советской власти. Получали по 500 рублей в месяц и были зажиточными людьми. А теперь я совмещаю в ЛИТМО на полставки, веду репортажи по телевидению, и я нищий». Тут через двор пробежала бездомная дворняга. «А вот и ответ на ваши слова, Олег Иванович, – нашелся я. – При советской власти мы с вами были, как ваша такса – сытые, ленивые, но на коротком поводке. А у этой дворняги не каждый день сахарная косточка, зато она свободна!»

Конечно же, свобода у дворняг и учёных сегодня весьма и весьма относительная. Невостребованность науки и откровенное пренебрежение власти к её «двигателям» – учёным, нищенская зарплата дают нам «свободу» выбора – либо эмигрировать в страну, где наука ещё в почёте, либо уйти во внутреннюю эмиграцию – в фармацевтические фирмы, бизнес, в другие сферы деятельности. Уход, вернее, исход из науки наиболее активных и способных к адаптации молодых исследователей просто запрограммирован. Самое страшное, что теряется преемственность, разрушаются научные школы. «Жаль мне только то, что нить прервётся. Апоптоз в науке, апопто…».

Опубликованную в 2003 году издательством «Наука» монографию «Молекулярные и физиологические механизмы старения» я завершил следующим пассажем:

Весной 1907 г. в своем предисловии к первому изданию «Этюдов оптимизма» И. И. Мечников писал: «Наука в России переживает продолжительный и тяжелый кризис. На науку не только нет спроса, но она находится в полнейшем загоне». С сожалением приходится констатировать, что в сегодняшней России ситуация мало чем отличается от той, что была в начале XX века. Как заметил в 1999 г. на праздновании 275-летия Российской академии наук другой россиянин, нобелевский лауреат А. И. Солженицын: «Ещё никогда за три века своего существования на Руси наука не была покинута в таком пренебрежении и даже нищете». И всё же И. И. Мечников назвал свою книгу оптимистично. Бурное развитие геронтологии в нашей стране в последние годы позволяет и нам с оптимизмом смотреть в будущее.

При переиздании монографии в 2008 году оптимизма у меня было уже меньше, но я всё же оставил последнюю фразу в приведенной выше выдержке. Прошло еще пять лет, надежды на перелом ситуации практически не осталось. Символично, что на состоявшейся в Москве в конце мая 2013 года сессии Общего собрания РАН, посвященной отчету за предыдущее пятилетие и выборам нового президента РАН, руководство страны было представлено такой одиозной фигурой, как бывший министр Минобрнауки А. Фурсенко, который покинул заседание сразу после доклада Ю. С. Осипова. У президента страны, председателя правительства, многочисленных вице-премьеров, видимо, были более важные дела, чем встреча с научной элитой страны, крайне озабоченной состоянием науки в стране. Руководители страны неоднократно в своих выступлениях заявляли о необходимости поддержки науки, увеличении её финансирования, обновлении и укреплении приборной базы и так далее. Знаковым событием было выступление Президента Российской Федерации В. В. Путина на сессии Общего собрания РАН в мае 2012 года, вселившее надежды на изменение ситуации в науке. Но, как гласит один из законов Чизхолма: «Если вам кажется, что ситуация улучшается, значит, вы чего-то не заметили»… Какие же меры были предприняты для исправления критической ситуации в науке?