И муж мой все время повторял: «Не волнуйся, дорогая», а я и не волновалась, просто мне было противно. Этот человек был ужасен. Он все горланил:

Перси еще тогда заметил, что этот человек, наверное, родом из Шотландии, ну а я тут же заявила, что раз там живут такие люди, то я ни за что, никогда в жизни туда не поеду.

Это только один случай, мистер Маршалл. А я могла бы целый день рассказывать вам про ужасы, которые творились в этом доме. Вы молоды и не знаете людей — приходите ко мне всякий раз, когда захотите что-нибудь узнать про жильцов, не обращайтесь ни к кому другому, от меня ничего не укроется.

Мне нужен был человек, который выходил бы на звонки, пока я был на работе. Висевшее на крыльце объявление «Сдаются комнаты» привлекало внимание людей, ищущих жилье; кто-то должен был показывать им комнаты и убеждать, что за такую цену лучшего не найти.

По субботам и воскресеньям я принимал посетителей сам, однако при этом не мог заставить себя сообщить им что-нибудь помимо основных сведений о квартирах, которые хотел сдать. Меня не покидала мысль о единственной уборной в доме, о скверной ванной комнате, где к газовой горелке было прикреплено объявление: «Каждая ванна стоит три пенса».

Я кратко отвечал, на вопросы, которые мне задавали приходящие пары, и не делал никаких попыток уговорить их, что эти безличные комнаты лучше, чем сотни других, сдававшихся в районе Альберт-парк.

Я молча ждал, пока они решат этот вопрос, и если они приходили к решению снять у меня квартиру, брал с них плату за неделю вперед и уходил к себе.

Однако найти жильцов было не так-то легко, тем более что в будни некому было отвечать на звонки приходящих, и мне поневоле пришлось просить миссис Скрабс принимать посетителей в мое отсутствие.

Я предложил ей уменьшить на пять шиллингов в неделю плату за квартиру, если она согласится заменять меня. Миссис Скрабс такая перспектива улыбалась: отныне она сама могла выбирать угодных ей жильцов, и это давало ей ощущение собственной важности и власти.

Она выразила согласие, и уже через неделю две пустовавшие квартиры были сданы. Я почувствовал почву под ногами и, чистя по утрам ванну и уборную, уже не думал о бессмысленности этого занятия.

«Каждая ванна стоит три пенса» — вешая это объявление, я рассчитывал покрывать стоимость газа, который расходовался для согревания воды. Но ни один из моих жильцов не обращал на объявление ни малейшего внимания.

— А как насчет ванн? — спрашивал я каждого жильца, приносившего мне квартирную плату.

— Мы ни разу не пользовались ванной на прошлой неделе, мистер Маршалл, — неизменно отвечали они.