Теперь ясно, что метод построения текста, о котором идет речь, имеет непосредственное отношение к теме настоящей статьи. Эта корреляция основана не только на том факте, что части описания некоторых коктейлей Ерофеев привнес из других текстов русской литературы (например, фразу о «метафизическом намеке» «Ханаанского бальзама» – из стихов Михаила Кузмина[1206]), но и на самой природе алкогольных шедевров. Представляется, что рецепты становятся иконическим изображением словесного творчества в ерофеевской парадигме. Они метапародийны по отношению к самой поэме, потому что, подобно произведению, в которое заключены, они также сочетают различные литературные традиции, играют стилистическими эффектами, по-разному отзываются в сердцах читательской-выпивающей аудитории и по-разному ею воспроизводятся.

Поскольку подход в настоящей статье к интертекстуальности совпадает с видением проблемы Агаповым, вместо подтекстов (в понимании К. Ф. Тарановского и О. Ронена) имеет смысл говорить о дискурсах и литературных традициях, за которыми стоят один или несколько источников. Обращаться к примерам из других литературных текстов я буду, когда возникнет необходимость доказать дискурсивную природу слов и выражений, а также очертить создаваемые группой элементов семантические ореолы. Если упомянутые другими комментаторами источники покажутся нерелевантными, я позволю себе их не перечислять, равно как не буду вдаваться в подробности реального употребления напитков (об этом уже написал А. Плуцер-Сарно в «Энциклопедии русского пьянства»).

Наконец, еще одно методологическое замечание. Безусловно, текст поэмы Ерофеева игровой, и игровая практика осуществляется в первую очередь между авторским и читательским полюсами. Анализ рецептов в настоящей статье – это не попытка доказать, что шуточные коктейли совсем не являются тем, чем они названы напрямую. Предложенное восприятие коктейлей и связано с идеей авторской игры, но подразумевает, что природа игры здесь разворачивается на более глубоком уровне.

«Ханаанский бальзам»

Подступаясь к рецепту «Ханаанского бальзама», Веничка сначала комментирует отдельные ингредиенты коктейля. О денатурате герой рассуждает, апеллируя к феномену вдохновения («…денатурат, будучи только объектом вдохновения, сам этого вдохновения начисто лишен»), а осведомленность русского народа о тонкостях очищения политуры он противопоставляет его же невежественности по отношению к биографии главного русского поэта: «Почему-то никто в России не знает, отчего умер Пушкин, а как очищается политура – это всякий знает». Ясно, что подобные аналогии несут прежде всего ироническую функцию, однако не менее важен и факт помещения ингредиентов в литературное поле: поэтическое здесь подменяется алкогольным. Из вступления к статье уже ясно, что такая замена (поэтического на алкогольное) осуществляется и в более широком контексте двух глав.