Зюганов заверил меня, что российские коммунисты не собираются восстанавливать советский строй. Но в то же время партия хочет использовать опыт каждого политического движения в истории России и других стран. Советский строй обеспечивал социальную защиту детей и стариков. Это было целью многих реформ в разных странах. Так зачем же отказываться от такой политики?

Я напомнил ему, что советский строй означал еще и аресты людей за высказывание их политических взглядов. Зюганов возразил, что все это уже осуждено несколько лет назад. В политическом опыте нынешних коммунистов такие случаи не известны. Зато права человека нарушаются в невиданных ранее масштабах. Десятки тысяч людей погибают ежедневно от рук преступников и на чеченской войне. И ответственность за это несет президент Ельцин. В России шесть миллионов беженцев, миллиону из них негде жить. Страна умирает, и необходимо найти свой, российский, путь возрождения. В других странах есть ценный социалистический опыт, но на Северном Кавказе Швеции не построишь.

Я спросил его про бывший Советский Союз. Должна ли «империя» быть восстановлена? Он ответил, что коммунисты полностью признают независимость республик бывшего Советского Союза, и никто не собирается загонять их в союз с Россией. Это было бы бесполезно и бессмысленно. Республики придут к России по своей воле — вот как будут обстоять дела.

Все эти мысли коммунистического лидера были опубликованы мною в британской прессе. И конечно, реакция на них была противоположна той, которую вызвали дикие идеи Жириновского. Но если британцы слегка успокоились, то члены новой российской коммунистической партии были озадачены тем, что их руководитель разговаривал с Западом как социал-демократ. Многие из них думали и говорили, что Зюганову не следовало так решительно отказываться от советского опыта, особенно в разговоре с представителем Запада, которому в свое время на 16 лет закрыли въезд в страну из-за его широко известных антисоветских убеждений.

Возвращение главного героя

А что происходило тем временем с Александром Солженицыным, главным, быть может, героем этой книги? Он провел несколько лет в США, в штате Вермонт, и обдумывал перемены, происходившие на его родине. В 1995 году он вылетел из Америки в западном направлении, пересек Тихий океан и оказался в Сибири, откуда с женой и тремя сыновьями поездом поехал в Москву, останавливаясь в других российских городах. Я не получал от него никаких известий со времени нашего конфликта двадцатилетней давности, и у меня даже в мыслях не было, что он может вновь появиться в моей жизни. У меня осталось два воспоминания: неприятное — о резком письме, с которого начинается эта книга, и приятное — о переводе некоторых из его произведений. В его мемуарах «Бодался телёнок с дубом» не упоминаются события, связанные с моим переводом «Ракового корпуса», и у меня почти не было оснований полагать, что эта история опять всплывет на поверхность.