И вот внезапно в ноябре 1998 года, накануне своего восьмидесятилетия, Солженицын поместил свои воспоминания на страницах журнала «Новый мир», впервые опубликовавшего его в 1962 году. На сей раз он описывал не один день из лагерной жизни начала пятидесятых годов, а первые 14 лет своего изгнания из России, начавшегося в 1974 году. Из текста очерков «Угодило зернышко промеж двух жерновов» явствовало, что эти воспоминания были не новыми. Они были начаты автором более 20 лет назад и по каким-то причинам пролежали в ящике письменного стола неопубликованными в ожидании подходящего дня. И теперь этот день наступил.
Мемуары подробно освещали трудности, с которыми столкнулись российский писатель Александр Дольберг, словацкий журналист Павел Личко и я, когда, в 1969–1970 годах мы старались донести великий роман «Раковый корпус» до американской и британской публики.
Кроме того письма, написанного в апреле 1975 года, я не получал от Солженицына никаких посланий и мог опасаться самого худшего, когда узнал, что его трактовка событий, разыгравшихся вокруг «Ракового корпуса» в конце шестидесятых, готовится к публикации. По-видимому, мне опять предстояло подвергнуться нападкам со стороны человека, к которому я относился с чрезвычайным уважением и восхищением, настоящего героя битвы с советским строем, но человека трудного, готового обрушить вес своего морального авторитета на любого, кто не вписывался в его программу действий.
Например, его резкая критика Америки и американского образа жизни не учитывает, что Америка для него делала, когда защищала его до и после изгнания из Советского Союза. В своих последних мемуарах он пишет о моем коллеге-переводчике Александре Дольберге как о человеке, эмигрировавшем, когда никому эмигрировать не разрешалось. Это явный (и несправедливый) намек на то, что отъезд Дольберга из СССР в 1956 году был специально организован или, по меньшей мере, разрешен советскими властями. В апреле 1999 года «Новый мир» опубликовал письмо Дольберга, вносящее ясность в этот вопрос.
Похожим образом Солженицын намекает на причастность словацкого журналиста Павла Личко к КГБ. Это тоже было не так, и Марта Личкова, вдова Павла, также обратилась в апреле 1999 года в «Новый мир», чтобы рассказать, как Павел 20 лет страдал от притеснений в Словакии до самой своей смерти в 1988 году.
Отношение Солженицына ко мне смягчилось. Он написал, что моя книга «Последняя тайна» сделала хорошее дело. Критические замечания в мой адрес стали умереннее. Наш перевод «Ракового корпуса» в воспоминаниях Солженицына 1988 года уже оценивается как неплохой. Я воспринял такую оценку как настоящую похвалу от человека, которому очень трудно угодить. Тем не менее, он по-прежнему отрицательно относится к тому, как мы организовали издание его книги на английском языке, и не упоминает об огромном гонораре, полученном с нашей помощью.