Наиболее вероятно, что владения Мансура, располагавшиеся в среднем течении р. Ворскла, примыкая к литовской границе, официально не входили в состав Великого княжества Литовского, продолжая оставаться ордынским улусом. Учитывая, что главная ставка Мамая — Шахр ал-Джедид, в 60–70-х гг. XIV в. располагалась в районе современного Запорожья, к юго-западу от «зарубленных градов» Мансура, то вполне вероятно, что земли междуречья Ворсклы и Псла составляли личное родовое владение Мамаевичей.

Позже потомки Мамая подчинили себе южные части Черниговщины и Сумщины, земли современных Курской, Белгородской и Харьковской областей, левобережье Черкащины. Здесь жили потомки славянского племени северян (севрюки) и половцы. Только с XV в. славяне начинают ассимилировать тюркское население этих территорий.

Мансур был убит под Самарой в сражении с войсками Тимура в 1391 г. В 1392 г. сын Мансура Алекса признал власть Великого князя Литовского Витовта, был крещён в Киеве и наречен Александром. Сообщение об этом содержится в краткой редакции родословной князей Глинских: «К великому князю Литовскому приехал из Орды князь Алекса, да крестился, а во крещении имя ему дали князь Александр, а вотчина у него была Глинск, Глиннеца, да Полтава (Полтова). С тою вотчиною к Витовту и приезжал, а Витовт дал ему волость Стайну (Станску), Хозоров, Гладковичи, и женил его а дал за него Князь Владимирову дщерь Острожского княжну Настасью»^{13}.

Тогда же был крещён внук Мансура, сын Алексы, именем Иоанн. Этот Иван Александрович в 1399 г. добился от Витовта титула князя Глинского. До 1508 г. владения потомков Мамая оставались автономным княжеством внутри Великого княжества Литовского.

Украинские авторы считают, что вхождение владений внука золотоордынского беклярбека Мамая Олексы в состав Великого княжества Литовского, стало основой формирования современной украинской нации^{{9, с.24}}.

По мнению Л. В. Воротынцева, другим районом расселения «служилых татар» на землях Великого княжества Литовского, была Яголдаева Орда — «владения ордынского бека Яголдая Сараевича. Первые сообщения о „Еголтаевой тьме“ содержатся в ярлыке крымского хана Менгли-Гирея королю польскому и великому князю литовскому Сигизмунду IV Ягелону от 2 июля 1507 г., в котором подтверждались владельческие права правителя Польши и Литвы на: „Курскую тьму з выходы и даньми, и землями, и водами, Сараева сына Егалтаеву тьму, Милолюб с выходы и даньми, и з землями и водами; Мужеч, Оскол, Стародуб и Брянеск со всеми их выходы и даньми, и з землями и водами“»^{13}.