Это первые оригинальные танка на русском языке, увидевшие свет.

Брюсов осуществил примерно десятую часть своего плана — невольно вспоминается его стихотворение «Десятая часть»:

25 стихотворений из задуманной книги вошли во второй сборник «Сирин», вышедший в декабре 1913 года. Весной 1914 года автор, исключив «Сны человечества» из ПССП, отослал готовые тексты «Сирину» как «выпуск первый» для отдельного издания, но оно не состоялось. Готовя в 1916–1917 годах собрание сочинений, он составил новый вариант книги, увидевший свет только в 1973 году, хотя еще в начале 1930-х годов Иоанна Матвеевна передала «Сны человечества» Издательству писателей в Ленинграде и заключила с ним договор. Добавлю, что после революции Брюсов задумал книгу рассказов, основанных на подлинных фактах из жизни разных эпох и народов, — прозаический аналог «Снов человечества». Он написал предисловие и перебирал варианты заглавия: «Кинематограф столетий», «В подзорную трубу веков», «Отражения времен» — но этим дело и ограничилось^{20}.

Просветительская деятельность Брюсова привлекла внимание Горького, вернувшегося в 1914 году из эмиграции и годом позже основавшего в Петрограде издательство «Парус». Для властей «буревестник» оставался неблагонадежным, поэтому владельцем «Паруса» числился литератор Александр Тихонов, известный под псевдонимом «Серебров». Горький внес первоначальный капитал (25 тысяч рублей), но старался не афишировать свое участие в делах издательства и созданного при нем в конце 1915 года журнала «Летопись». С началом войны он занял «пораженческую» позицию, которую не мог высказывать публично, хотя секрета из нее не делал, что породило толки о финансировании его изданий немцами (архив «Летописи» не сохранился). Среди сотрудников обоих предприятий преобладали меньшевики-интернационалисты и большевики, а также друзья и знакомые самого Горького.

Горький привлек Брюсова к работе над «сборниками по литературам племен, входящих в состав империи». Алексей Максимович думал об их издании с 1901 года, когда был одним из пайщиков, затем главным идеологом и совладельцем издательства «Знание». Через полтора десятилетия он вернулся к оставленному проекту, который в условиях мировой войны смотрелся по-иному. С одной стороны, издание «инородческих» сборников подчеркивало духовную и культурную близость народов Российской империи. С другой, оно объективно способствовало усилению сепаратистских настроений на национальных окраинах, в чем были заинтересованы Германия и Австро-Венгрия. Горький не мог не учитывать это обстоятельство. Брюсов тоже — однако согласился участвовать в деле, имевшем несомненное культурное значение. Вместе с Горьким он редактировал сборники латышской и финской литературы, увидевшие свет в июне и октябре 1917 года^{21}, участвовал в подготовке так и не вышедших украинского и еврейского сборников, для которых сделал ряд переводов, и вел переговоры об эстонском сборнике. Переводы Брюсова также появились в «Еврейской антологии» под редакцией Ходасевича и видного сиониста Льва Яффе^{22}, но, несмотря на уговоры Горького, он отказался сотрудничать с Русским обществом для изучения жизни евреев, деятельность которого вызывала неприятие многих литераторов^{23}.