Это важный момент в эволюции брюсовской историософии. Итогом стала «Летопись исторических судеб армянского народа» — первая обобщающая работа на данную тему на русском языке — законченная осенью 1916 года и выпущенная Московским армянским комитетом в 1918 году^{28}.

Брюсов понимал, что предпринятый под его руководством труд «впервые открывает русским читателям целый мир — мир древней армянской поэзии, представляющий, на мой взгляд, огромный художественный интерес», как он писал Измайлову 18 октября 1916 года, прося о рецензии^{29}. Никакая «инородческая» антология, включая издания Горького, не получила такого резонанса и не имела такого научного и культурного значения, как «Поэзия Армении». Геноцид армян в Османской империи в апреле 1915 года вызвал сочувствие в России, но там слишком мало знали об Армении, чтобы в полной мере понять и оценить трагедию. Обращение Московского армянского комитета к Горькому и Брюсову диктовалось стремлением не только донести до русского общества правду о случившемся, но и рассказать ему об армянах и их древней, богатой традициями христианской культуре. Эта цель была достигнута в полной мере.

Пятнадцатого октября 1915 года Брюсов читал в «Эстетике» лекцию об армянской поэзии: «Сегодня перед нами открываются доселе закрытые для нас двери прекрасного цветущего сада». Кроме него переводы читали Балтрушайтис, Бальмонт, Верховский и Вяч. Иванов. Кавказское общество армянских писателей пригласило повторить лекцию в Закавказье. 8 января 1916 года Валерий Яковлевич выступал в Баку, 13 и 22 января в Тифлисе, 18 января в Эривани (дважды в один день) — везде с исключительным успехом (за ним даже следила полиция) — «читал лекции армянам, поучая их красотам и богатствам их родной поэзии»^{30}. 17 января в Эчмиадзине его принял и благословил католикос всех армян Кеворк V. Брюсов познакомился и подружился с ведущими армянскими поэтами, которых знал по стихам, — Иоаннесом Иоаннисяном, Ованесом Туманяном, Вааном Терьяном. Поездка дала ему новый творческий импульс: он написал цикл стихов «В Армении» (символично, что туда попали впечатления от Тифлиса и Баку) и с удвоенной энергией принялся за окончание работы над антологией.

«Поэзия Армении» была встречена единодушным одобрением и признана большим вкладом в русскую литературу. Ученый-арабист Игнатий Крачковский писал Брюсову: «Ни в России, ни в Европе (насколько я знаю) ни одна восточная поэзия не представлена в таком образцовом издании, литературно-изящном и в то же время научно-добросовестном». Однако строгий редактор не останавливался на достигнутом. «Многое в нем, — писал он о сборнике 20 ноября 1916 года Иоаннисяну, — не так хорошо, как того хотелось бы; многого недостает, кое-что и неверно, но силы человеческие ограничены. С чистой совестью могу сказать, что я сделал, что мог. Постараюсь позже сделать лучше и более достойное Вашей прекрасной родины, с которой сживаюсь все теснее». Брюсов не бросал слов на ветер. Через несколько месяцев после выхода книги он задумал второе издание: пересмотрел композицию и внес правку в свой очерк, уточнил факты и оценки (исправления учтены во втором издании, вышедшем в Ереване в 1966 году). 15 февраля 1917 года составил записку об издании прозаической антологии «Айастан» и подал ее в Московский армянский комитет. Из-за начавшейся революции оба проекта не осуществились^{31}.