Пташка Джей рассказал по телефону об одном многообещающем сценарии. В прошлом году он прислал ей несколько, но ни один не показался достойным внимания. Но насчет этого у нее возникло хорошее предчувствие, — судя по тому, как говорил о нем Джей, там было нечто особенное. Впрочем, она может и подождать. Если она и научилась чему-то за двадцать шесть лет брака, так это ожиданию. В конце концов, у нее полно времени, ей нет и пятидесяти трех.

Грейс загрузила на заднее сиденье их «ровера» платья и шляпные коробки — в основном новые наряды, которые предстояло подогнать в Париже. К тому времени, как она закончила, а Стефи более или менее собралась в дорогу, места сзади не осталось. Альби, слава богу, пока еще спал.

Я сама поведу машину во дворец, — сказала шоферу Грейс.

— Я не могу этого допустить, мадам, — возразил тот.

— Можете и допустите, — заявила она доброжелательно, но твердо, зная, что нашла бы место для Форди, будь ее шофером он.

В этот день ей хотелось общаться лишь с членами семьи, а заваленное заднее сиденье было подходящим поводом поехать вдвоем со Стефанией. Грейс намеревалась поговорить с дочерью без посторонних и попытаться понять, почему та решила бросить учебу, невзирая на свой явный талант ко всему, что имеет отношение к моде, ради такой сомнительной перспективы. Грейс было кое-что известно о необдуманных решениях.

— Мама, ты уверена, что хочешь за руль? — спросила Стефания, усаживаясь на пассажирское сиденье и дуя в кружку со свежесваренным кофе.

— Конечно, — ответила Грейс, прилагая все силы, чтобы не сказать дочери, что с горячей жидкостью нужно быть поаккуратнее. «Стефи больше не ребенок», — отметила она, любуясь тонкими чертами и загорелой кожей. — Мне не так часто удается побыть с тобой наедине.

Дочь, предсказуемо замкнувшаяся после выходных, во время которых один из родителей беспрерывно объяснял ей, почему вождение гоночной машины является неприемлемым занятием для девушек вообще, а для принцесс в особенности, лишь вздохнула.

Грейс повернула ключ зажигания и медленно выехала на дорогу, с которой открывались впечатляющие виды. Оттуда можно было, пусть и мимолетно, заметить Альпийский Трофей в Ла-Тюрби, а еще — побережье Средиземного моря с живописными горными склонами и средневековыми городами, но Грейс не отрывала глаз от асфальта. Даже спустя двадцать шесть лет пророчество Ренье, что она освоится с этой дорогой, так и не сбылось. Повороты серпантина были чересчур крутыми для того, чтобы она могла расслабиться. Но все же Грейс проехала по этому маршруту бессчетное количество раз и поэтому чувствовала себя достаточно уверенно.