В 1936 году Роммель, профессиональный военный, был назначен работать с гитлерюгендом, которым управлял Бальдур фон Ширах, – с его сыном я встречалась в Мюнхене. Но Роммель общего языка с фон Ширахом не нашел: «Полученное им назначение руководителя военной подготовки членов гитлерюгенда явно было лишь одной из ступеней к высшим командным постам. Позже я узнал, что Роммель отнюдь не был доволен этим назначением и постоянно конфликтовал с руководителем этой организации Бальдуром фон Ширахом. Фон Ширах никогда не служил в армии, и его идея о том, что молодыми людьми должны командовать их же сверстники, привела к тому – как Роммель и предсказывал, – что Schnoesels¹²⁹ командовали своими отрядами, сидя в больших сверкающих “мерседесах”, словно они были командирами корпусов. Во всяком случае Роммель вскоре отказался от этого поручения, причиной чего было поведение Шираха»¹³⁰.

«Ширах, по его мнению, был чересчур властным и бестактным, и Роммель называл его просто – Dumme Junge – глупый мальчишка»¹³¹.

В 1937 году Эрвин Роммель опубликовал свои военные дневники под названием «Пехота атакует», которые были высоко оценены и военными, и Адольфом Гитлером.

Манфред тяжело застонал и закрыл глаза: на секунду мне показалось, что его тяжелое дыхание вдруг оборвалось и он умер. Но живот его снова начал вздыматься. Через минуту он открыл глаза и вдруг сказал:

– Про Польшу… В 1939 году Гитлер и Сталин поделили Польшу, как известно. И войска обеих сторон вошли туда. Нужно сказать, что моя мать, Люсия-Мария, была родом из Польши, хотя она прекрасно говорила по-немецки. Я даже не знаю, владела ли она как следует своим родным языком, вряд ли… Так вот, у мамы были два кузена, жившие в Польше. Один был католическим священником, другой – офицером в кавалерии. Сразу после начала войны с Польшей мой отец, который тогда был генерал-майором и начальником штаб-квартиры фюрера, приехал и подтвердил, что является родственником этих двух кузенов, что их не надо трогать. Но спустя несколько дней обоих кузенов матери убили немецкие экстремисты. По этому поводу мой отец написал несколько писем большим начальникам, в частности рейхсфюреру СС Гиммлеру. И Гиммлер ответил отцу, что они, наверное, погибли из-за непогоды. Это было необычное утверждение. На самом деле это была типичная акция по ликвидации польской интеллигенции. Русские были нашими союзниками. Многие были рады этому обстоятельству. Но в верхах не было сердечной теплоты и дружеских чувств. Гитлер заговорил о войне с Россией в 1940 году, после Французской кампании.