Апартаменты Саймона, состоявшие из трех маленьких комнат, удивительно чистых и светлых, отличались одной особенностью. В них не было ни единого уголка, где не виднелись бы корешки книг. Книги не только заполняли несколько внушительных по размеру деревянных шкафов, но и возвышались стопками вдоль каждой из стен. При первой нашей встрече в квартире Саймона он сказал мне, что собирал все эти сокровища в течение всей своей жизни, назвав их “перстом Божьим”. Заметив мой удивленный взгляд, он пояснил, что такое название отражает его уверенность в том, что рукой тех мудрых людей, которые написали эти книги, водил сам Всевышний, хотя они сами, скорее всего, этого и не осознавали. К этому он добавил, что мудрые строки, содержащиеся в этих книгах, являются для всех, кто их прочтет и найдет для них место в своем сердце, путеводной звездой, освещающей путь к счастью и благополучию.

Я человек довольно высокий, ростом около метра восьмидесяти, но Саймон был на голову выше меня и в свои семьдесят восемь лет утверждал, что полон сил для того, чтобы трудиться на благо человечества. Себя он называл человеком свободной профессии, “старьевщиком”, собирающим несчастных и разуверившихся в себе людей с тем, чтобы избавить их от отчаяния и указать им путь к успеху и счастью. Как только он находил эти потерянные души, а их вокруг было немало, он использовал “перст Божий” для того, чтобы вернуть им надежду, веру в свои силы и помочь им оценить себя по достоинству. После того как старик узнал, что я не только редактор популярного журнала, но и автор нескольких известных книг, включая бестселлер “Величайший торговец в мире”, он рассказал, что уже на протяжении более десятка лет пытался написать нечто вроде путеводителя по жизни, который помог бы людям добиться успеха и процветания. Завершенный им труд он предполагал назвать “Меморандум Бога”. Во время наших с ним бесед он несколько раз намекнул, что был бы очень рад, если бы я использовал отрывки из его сочинения в своих будущих книгах, с тем чтобы собранные им крупицы мудрости стали доступны не только тем немногим, кого он наставлял на путь истинный, но и миллионам таких же несчастных, как они.

За лето и осень 1974 года наша дружба еще больше окрепла, но Саймон по-прежнему продолжал называть меня “мистер Ог”. Во время долгих дискуссий я, признаться, больше слушал его, чем говорил сам. Мы обсуждали многие темы, начиная от критики современных книг, содержание которых можно было условно охарактеризовать словами “помоги себе сам”, до анализа того ужасного и плачевного состояния, в котором оказалось человечество на пороге третьего тысячелетия. Встречи с Саймоном были самыми яркими моментами в моей жизни, но я, по причинам, мне тогда еще неведомым, никому, даже своей жене, о встречах с этим удивительным человеком не рассказывал, хотя именно благодаря ему моя жизнь наконец наполнилась смыслом и стала счастливой.