Глава 17

Глава 17

Остаток ночи Зотов провел в настороженном забытье. Анна вернулась, тихонечко лежала под боком, жарко дышала в ухо. Едва в грязном окне забрезжил рассвет, поднялась и ушла. Слышались шаги и тихий вкрадчивый разговор. Швыркал веник. Утренняя тишина наполнилась гулом автомобильных моторов. Началось. Зотов сел и принялся натягивать сапоги. Его немножко трясло, по спине бежал холодок. Нет ничего хуже томительной неизвестности.

– Виктор, вставай. – В дверь просунулась Анна, бледная, возбужденная, с черными кругами вокруг глаз. – Ох, ты уже. Начальство едет. – Она виновато улыбнулась, беря автомат Зотова. – Извини, так положено. И пистолет.

– Пожалуйста. – Зотов извлек из-под подушки расстегнутую кобуру с ТТ, перехватил протянувшуюся руку и рывком завалил девушку под себя.

– Пусти. – Анька не пыталась сопротивляться.

– Не успеем?

– Успокойся ты… – счастливо пискнула Анька.

Зотов отстранился.

– Неугомонный. – Ерохина вскочила, поправляя одежду. – Время нашел… Сиди тут, тебя позовут.

Зотов остался один. Оружие забрали. Да-с, положеньице… Ничего, бывало и хуже. Он оделся и надраил сапоги краем покрывала с ободранной бахромой. Какой-никакой, а урон противнику нанесен.

На улице захлопали двери машин, донеслись приглушенные голоса. Дом наполнился топотом ног.

– Ну и свинарник, – брезгливо сказал тонкий, властный голос.

– Вы хотели неприметное место, Бронислав Владиславович, – оправдывалась Анна.

– Спасибо, хоть не солдатский сортир.

– Вот сюда, пожалуйста.

Половицы душераздирающе заскрипели.

Побледневшая Анна заглянула в дверь:

– Вас ждут, Виктор Палыч, – и упорхнула.

Зотов встряхнулся, подышал, успокаиваясь, одернул куртку и вышел в соседнюю комнату. За наскоро прибранным столом сидел человек. Зотов откровенно разочаровался. Не таким представлял себе печально известного хозяина брянских лесов. В образе Дьявола не оказалось ничего демонического. На стуле, закинув ногу на ногу, расслабленно сидел тщедушный человечек лет сорока с морщинистым крысиным лицом, оттопыренными ушами и глазами навыкате. Под кожаным пальто немецкий офицерский мундир. На столе фуражка с кокардой. Внешность никак не вязалась с громкой и зловещей славой этого человека. Уроженец Витебской губернии, участник Гражданской, член ВКП(б), исключен из членов ВКП(б), осужден за участие в контрреволюционном заговоре, но раз жив, значит, особо ни в чем не замешан. По образованию химик, до войны главный технолог на Локотском спиртзаводе. Дальше из грязи в князи. С осени сорок первого немецкая подстилка. Наполовину поляк, наполовину немец, ярый патриот России без коммуняк и жидов. М-да, точно, кому еще Россию любить, как не ему? Убийца, военный преступник, поклонник виселиц и массовых пулеметных расстрелов.