— Непрофессионально.

— Это плохо. Пеночкин не снимает бронежилета на днем, ни ночью. Ну… Все равно, может пригодиться. Теперь пиджак. Он напичкан микросхемами, аккумуляторами и СВЧ-диполями. Но аэрофлотовские «рамки» его не ловят. Излучающая антенна — конформная. Управление — через очки. Смотришь на объект, который нужно облучить, и берешься пальцами обеих рук за металлизированные квадратики на дужках. Микрооптика отслеживает направление твоего взгляда, компьютер вычисляет и вводит фазовые задержки для каждого диполя, потом генерирует импульс. Через тридцать секунд его можно повторить.

— А если не сработает? И как убедиться, что сработал?

— Когда сработает, тебе станет жарко. А контроль… Ага, вот. Славка выводит на дисплей бортового компьютера телепередачу. На экране появляется… Ну, конечно, «чебурашка».

— Очень кстати… — кривится Славка. — Теперь сосредоточь взгляд на бортовом компьютере и коснись дужек очков двумя руками. Только на секунду, не более.

Я делаю то, что он попросил, и вместо «чебурашки» на экране появляется какой-то сюр.

— Все, все! — машет руками Славка, отключая компьютер. — А то ты мне его сожжешь. Да и аккумуляторы беречь надо. Ну, разбежались? Свой старый пиджачок-то не забудь. Для постоянной носки этот тяжеловат, да и вернуть его нужно будет, иначе мне голову снимут. Самый секретный пиджачок в мире. Обидно будет, если в руки чужих разведок попадет.

Я натянуто улыбаюсь.

Меня, похоже, и отсюда, из «мерседеса», выставляют. Не так грубо, конечно, как из комнаты с кожаными стульями, но — выставляют. А мне теперь, в связи с изменившимися обстоятельствами, очень хочется знать ответы на два простеньких вопроса. И я обязательно задам их. Во избежание печальных последствий в будущем. Вот прямо сейчас возьму и задам.

Славка сидит за рулем, я — на переднем сиденье рядом. Схватив Славку за лацканы пиджака, я прижимаю его к спинке сиденья и кричу в испуганное лицо, в перекошенный от неожиданности рот:

— А когда я убью Пеночкина — вы меня в тюрьму упечете? Или пристрелите, при выходе из Останкино? Кто приказал привлечь меня к операции и подбросить «бумажный» пистолетик? Грибников? Отвечай, кто, иначе я сейчас слеплю книжечки, отщелкну лишнее и всажу обе пули тебе в живот!

— Тебе нужно чаще «тик-так» жевать, чтобы дыхание всегда было свежим, — советует мне быстро пришедший в себя Воробьев. — Мне трудно говорить. И так душно, а тут еще ты навалился… — жалуется он, и мои руки сами по себе опускаются.

— Настоял на твоем участии в операции я, — признается Славка. — В качестве «свободного охотника». Ты ведь бывший охотник на вирусов, верно? И неплохой охотник. «Тригон», например, против тебя не устоял. Пойми, мы сейчас цепляемся за любую возможность, за любую. У тебя есть один шанс из тысячи — мы используем и его. Что касается последствий… Подписан указ прокурора. Пеночкин объявлен особо опасным преступником, которого не нужно искать, но нужно обезвредить. Любой ценой. Награда — пять миллионов. Устроит?