— Да уж… — пробормотал Таманский. — Бронежилет, конечно, не пробьет… Но отбросит и кости переломает.

— А если в голову?! — кровожадно предположил Коля.

— Были бы мозги, было бы сотрясение… — все так же задумчиво сказал Таманский. — Ты патроны для «зауэра» достал?

— А как же, в бардачке лежат. Как ты заказывал.

— Хорошо, тогда грузимся, — скомандовал Костя.

— Поесть бы, — робко предложил Коля, но Таманский зыркнул на него так, что тот мигом забыл о еде.

— Куда сначала? — спросил журналист, когда я заскочил на заднее сиденье.

— К хирургу, — ответил я.

Такси неслось по утренним пустым улицам. Только дворники со своими тележками равнодушно провожали нас взглядами. Знали бы они, что затевалось…

Коля неумолчно болтал, подогреваемый скупыми репликами Таманского. А я размышлял о том, как легко, оказывается, меняется то, что мы называем нашей жизнью. Случайное стечение обстоятельств — и мирный таксист становится кровожадным поставщиком варварского оружия. Талантливый журналист — прожженным авантюристом. Обычный программист — виртуальным сознанием…

— Сюда я привез Мурзика, — прервал мои размышления Коля. — Я точно не знаю, где у него что, так что сами ищите. Вас ждать?

— Конечно, Коля, конечно, — отозвался Таманский, забивая обойму в пистолет. — Жди под парами! — Он вылез, потом остановился и сказал на ухо водителю: — Только знаешь что… Отъезжай слегка от этого места. Я этого парня знаю. — Таманский кивнул на меня. — Может быть жарко. Так что отодвинься, но не уезжай…

Коля, ни слова не говоря, покатил за угол.

— Думаешь, не уедет? — спросил я.

— Нет, — беззаботно ответил Таманский. — Я с ним не рассчитался еще. Ни за перевозку, ни за пушки, ни за ночлег… Короче, ждет его куча бабок, он потому и носится счастливый. Давай в подвал?

— Давай, если у него что и есть, то наверняка в подвале, — согласился я. — Такие вещи в комнате не держат.

— Логично! — весело согласился Таманский и молодецки высадил хлипкую дверь в подвал многоэтажки.

Я плелся в арьергарде и только дивился прыти журналиста, который гнал перед собой волну разбегающихся бомжей. Кто-то пищал, кто-то матерился, кто-то пытался вырваться на улицу. Таманский не пускал, щедро раздавая затрещины, зуботычины и удары рукоятью пистолета. Пару раз для острастки он выстрелил в воздух, у меня чуть не лопнули барабанные перепонки. После этой демонстрации силы дорогу нам вызвались указывать сразу три какие-то облезлые личности.

Видимо, бомжи серьезно напугались, потому как мы очень быстро достигли так называемой лаборатории.

В углу на грязной дерюжине смачно храпел доктор Мурзилка. Мощный винный дух витал в помещении, заставленном черт знает какой аппаратурой, казалось собранной отовсюду. Какие-то проволочки, ржавые трубки, что-то кипящее. Здоровенный криогенный шкаф в углу Хирургический стол в подозрительных пятнах. Тумбочка молекулярного микроскопа. Венчал все это хозяйство недоделанный перегонный агрегат, высовывающийся из ниши.