Но Грег продолжал ершиться:

— А что, у шефа совещание?

— Вроде того, — усмехнулся Щеглов. — Возвращайся и ложись спать. Я позвоню.

* * *

анклав: Москва

территория: Болото

«Шельман, Шельман и Грязнов. Колониальные товары и антиквариат»

неожиданные встречи могут положить начало дружбе

Этот разговор трудно было назвать разносом, разбором полетов, поркой: слишком уж спокойно звучал голос Грязнова. Кирилл не переходил на повышенные тона, излагал мысли без спешки, мягко, прилагал максимум усилий, чтобы Олово понял каждое его слово. Со стороны могло показаться, что он не ругает слугу, а дает ему очередные указания. Однако поникшие плечи, низко опущенная голова и тяжелые вздохи, которые время от времени позволял себе Олово, показывали, что происходит именно разнос.

— Времени у меня мало, поэтому подведу итог, — произнес Кирилл, жестко глядя на слугу. Глаза Грязнова, в отличие от интонаций, были холодны как лед. — Оставив Пэт, ты поступил опрометчиво. Я недоволен.

И замолчал. Олово понял, что ему впервые с начала разговора дается право на ответное слово, и выдавил:

— Ма-амаша Да-аша сказала, что на-адо заглянуть на-а Пова-арскую.

— Даша может ошибиться! А Патриция осталась без прикрытия и едва спаслась.

— Она-а молодец, — подумав, выдал слуга, всем своим видом показывая, что ему ОЧЕНЬ стыдно.

Грязнов хмыкнул, покачал головой, сделал глоток апельсинового сока и продолжил:

— Не спорю: твои действия оказались полезны. — Теперь смягчился и взгляд антиквара. — Плохо, что ты не выбрал оптимальный вариант. Следовало посоветоваться со мной…

— Вы были недоступны, мастер.

— Тебе известно, кому следует звонить в этом случае.

Олово вновь замолчал.

— Ладно, — после короткой паузы сказал Кирилл, — оставим. Поговорим о том, кого ты встретил.