За окнами уже потемнело. Контрабандист беспокойно пошевелился. Он выпил прилично, но не столько, чтобы пренебречь основными принципами. Он и сам иногда удивлялся, почему еще соблюдает их, ведь и так же один черт. Нет, все не так. Несмотря ни на что, ему не хотелось кончить существование в качестве куска мяса на гриле.

- Пошли, коротышка. Пора прятаться. Здесь ночь не самое лучшее время… Расскажешь по дороге. А то и позднее, время у нас еще имеется…

- Погоди, - Фродо схватил Кудряша за рукав настырным жестом пьяницы. - Минутку…

Он что-то непонятно бормотал.

- Фродо, - контрабандист вырвался, - вот только не надо делать из меня придурка… И что с того, что ты считаешь номер? Ты ведь не знаешь, каким этот номер должен быть! Не можешь иденти­фицировать, сам же говорил, что документации нет; даже тот, как его там, не знал ничего… Так что ты мне тут пиздишь? За дурака меня считаешь?

Он презрительно фыркнул. Ему уже все осточертело, надоели всяческие благородные идио­ты, ищущие свое предназначение во имя… Вот именно, во имя чего, мелькнула у него мысль. Хоро­шо, а ты во имя чего торчишь здесь? Во имя чего остался, чтобы сдохнуть именно здесь, а не где-нибудь в другом месте? Не в тепленьком, чистеньком лагере на нарах, застланных выстиранным по­стельным бельем, под присмотром заботливых врачей без границ и австралийских сестер милосер­дия? В лагере, где у тебя имелся бы удобный венфлон, воткнутый на постоянку; не нужно было бы выискивать еще пригодные для использования вены, чтобы загнать себе ежедневную порцию мор­фия. Кудряш скривился, бессознательно потирая икру. С венами было все сложнее, вскоре просто не будет куда колоть. Никогда он не думал, что все протянется так долго. Блин, морфия-то хватит, зато не достанет вен, чертова ирония.

Вот именно, повторил он сам себе. Во имя чего? Не лучше ли ты сам, чем тот придурок, кото­рый сам себя обманывает? Отчаянно ищет хоть какого-то смысла, вместо того, чтобы валить отсюда, как можно дальше… Хватит приказал он сам себе, хватит, а не то еще вдруг начнешь сам себя жа­леть. Он тряхнул головой. Ах ты ёбаный ханжа, произнесло что-то в глубине мыслей, ведь ты все вре­мя жалеешь сам себя. Хватит!

- Не знаю, что там у тебя такого, ради чего ты хочешь рисковать жизнью, - произнес он глухо, не своим голосом. - Не знаю, и мне на это насрать, сейчас мне уже все до лампочки. Но ведь ты же мог сказать, что все это не мое сраное дело, а не мучить меня слезовыжимательными случаями!

Фродо глядел на Кудряша какое-то время,, ничего не понимая. Но потом до него дошло.