27. День тишины

Слышали, наверно, про болевой порог? Это когда организм до какого-то предела способен чувствовать боль и мучиться, а потом — дзинь! — мозг отключается, и делай с телом все, что захочется, хоть включенный утюг на пузо ставь, хуже уже не станет.

В пятницу, за два дня до голосования, мозг города отключился. Его пытались «запустить» средства массовой информации, эксперты и аналитики всех мастей и, разумеется, официальные представители силовых органов, обещавшие в кратчайшие сроки навести порядок. Но ничего не помогло. Вместо мозга у города вовсю стало тарахтеть сердце.

— Представляю, как бомбит сейчас моих местных братьев по оружию, — говорил Святов. — Одно дело, когда ты уже точно знаешь, кого искать и как это делать, и совсем другое, когда ты понял, что шел в неверном направлении и все надо начинать сначала.

— Золотое правило ужастиков, — добавил я, — догадываться страшнее, чем догадаться.

Люди были напуганы. Я понимал этот страх. Однажды в детстве, когда я учился в первом классе, по нашему микрорайону в Марьино прокатилась страшная весть: убили девочку из старших классов. Подстерегли вечером после уроков, схватили, оттащили в рощу и там… в общем, это было жутко. Помню, я еще очень долго боялся выходить из дома, чтобы дойти до школы, а уж о вечерних прогулках во дворе не могло быть и речи. И дело даже не в том, что я боялся нападения. Меня ужасала сама мысль, что убийство произошло в реальной жизни, а не в детективе по телевизору, что человек, который это сотворил, ходил где-то рядом. В каждом встречном мужике я видел потенциального монстра, а если их собиралось больше двух, то мне они казались бандой, планирующих еще одно страшное преступление. Зло, порождающее страх, просто витало в воздухе.

Убийцу вскоре поймали, но я еще долго не мог вернуться к прежней жизни.

С жителями Края происходило то же самое. События минувших двух недель породили ощущение постоянного присутствия Зла. На площади у мэрии уже никто не катался на роликах и не ел мороженое — в пятницу вечером площадь была на удивление пустынна, не хватало разве что подгоняемых ветром перекати-поле. Прохожие выглядели сосредоточенными. Кое-где во дворах жилых домов я наблюдал неестественные скопления местных жителей. У нас в Старом Мире мы обычно собираемся вместе, когда нужно прищучить управляющую компанию. Еще неделю назад во дворах проходили встречи кандидатов с избирателями, но сейчас причина для собраний была очевидно иной.

Полицейских на улице стало еще больше. Из телефонного разговора с Самохваловым я узнал, что в город дополнительно прибыли два взвода спецназа и еще одна бригада следователей из губернии. Что они тут собирались делать, я не совсем понял. Демонстрации разгонять? Охранять здание муниципалитета? Но Самохвалов пояснил, что их направили на усиление блокпостов по всей внешней границе городка. Велика вероятность, что настоящий убийца все еще находился здесь: пустив полицию по ложному следу, он мог на время расслабиться и спокойно гулять по тем же улицам, что и законопослушные граждане, но теперь, когда фото Курочкина на столбах потеряло актуальность, сам черт велел ему убираться.