— Почему револьвер?

— А нравится, — ответил я.

— Чисто эстетически?

— Ага. Всегда мечтал быть похожим на Клинта Иствуда.

— Можно?

— Бери. Ты у нас профессионал.

Святов взял мой пистолет, вложил его в ладонь, ощупал пальцами, прицелился в окно. Я знал, что его профессиональных комментариев мне не избежать.

— Всего лишь шестизарядный, — сказал он. — Скорострельность и кучность так себе. С магазинами было бы лучше. Ухайдакаешь все шесть патронов, начнешь перезаряжать… это время, которое может стоить тебе жизни.

— Знать, судьба моя такая.

Он положил руку мне на плечо, стиснул так, что я чуть не охнул.

— Сережа, это не съемки сериала. Что ты задумал? Зачем ты его купил?

Я отпихнул его руку, забрал револьвер. Мне почему-то вдруг расхотелось, чтобы этот майор держал его в руках и давал мне советы. Разумеется, Святову по долгу службы приходилось иметь дело с оружием, ему доводилось стрелять, и, наверно, кого-то он даже убивал. Но я тоже стрелял! В живую мишень! Раньше я месяцами прыгал на съемочной площадке с муляжами, растирал на морде искусственную кровь, упивался искусственным потом, но сейчас совсем другое дело. Это моя пушка! Настоящая! Вот она, послушная, безотказная… и, наверно, громкая.

— Сережа! — напомнил о своем присутствии Святов. — Что ты задумал?

— Ничего я не задумывал, Коля. Просто я уверен, что завтра что-то произойдет.

— Уверен или знаешь точно?

Я не ответил. Распаковал одну коробку патронов и стал по одному вставлять в барабан револьвера. Майор мне не мешал, наблюдал молча. Мне показалось, что решимости в деле спасения этого мира в нем поубавилось. Зато, видимо, прибавилось во мне.

Я заполнил весь барабан, поставил револьвер на предохранитель.

— Знаешь, Коль, я действительно хочу законопатить эту дырку на веки вечные. Чтобы больше никто ни сюда, ни отсюда не пролез через нее. Пусть они живут так, как привыкли. А мы будем жить так, как заслужили.

Святов смотрел на меня глазами учителя, чей ученик слишком превратно трактовал полученные знания.

— Что ты хочешь сделать?