– Это моя старшая дочь, – вмешалась Пятничная Мамаша с каким-то странным смешком. – Надо же, а я и не подозревала, что Китти считает Элисон «полусестрой»…

Китти вглядывалась в фотографию. Тут что-то не то. Эта штука на шее Полусестры – ее, Китти, собственный медальон! Она точно помнит.

– Украла! – Китти забарабанила рукой по креслу. – Мой медальон! И стеклянную беседку!

Значит, все это время ее медальон носит Полусестра?!

Мамаша нахмурилась.

– Деточка, какую еще стеклянную беседку? После несчастного случая врачи сказали, что тебе небезопасно носить украшения, ведь цепочка может за что-нибудь зацепиться. Поэтому я отдала медальон Элисон. Мне показалось, ей приятно будет иметь что-то на память о тебе.

А сейчас Китти хочет его обратно, черт побери! Она снова ударила по креслу.

– Мое! Мое! Хочу его!

– Пока что он хранится в тюрьме, деточка, – судя по голосу, Пятничная Мамаша сдерживала слезы. – Его отдадут, когда Эли… Если она…

Она замолчала. Доктор Уайт засмеялась – довольно нервно.

– Не правда ли, удивительно услышать, что на самом деле думает человек? Давайте продолжать. А кто на этой фотографии? Кто это, Китти?

Девочка с длинными светлыми волосами с усмешкой смотрела на нее. На шее у нее был такой же медальон, как у Китти.

– Ванесса, – произнес металлический голос.

– Очень хорошо. Вы были лучшими подругами, да?

– Да. Нет. Иногда.

Китти вдруг вспомнилось, как кто-то шел на нее. Не на шутку взбешенный.

Ванесса. По дороге в школу в день концерта.

– Ревновала к Эли. Хотела сама быть моей сестрой. Заставила меня разлить кофе.

Пятничная Мамаша явно смутилась.

Доктор Уайт покосилась на нее. Китти ощутила сгустившееся в комнате напряжение.