Двух недель лежания под капельницами, серии уколов в задницу и глотания таблеток мне хватило, чтобы прийти в норму.

Случайно попалась на глаза книжка Светланы Алексиевич «Цинковые мальчики». В ней я много почерпнул о реалиях войны в Афганистане. Теперь мог рассказать кучу остросюжетных эпизодов. Наверно, то же самое было и в Чечне. Но до конца не дочитал. Все повторялось: героизм, предательство, кровь. И снова: предательство, героизм, кровь… Неприятный осадок. Стало казаться, что лежу после ранения и, как только поправлюсь, меня зашлют обратно в Кабул на войну. Больничный был мне не нужен. Почувствовав себя достаточно хорошо, я попрощался с доктором.

Глава 15. Изгой

Глава 15. Изгой

Каникулы закончились, но вернуться в Дархан я не мог. Начались сильные ветра, метели, и самолет не прилетал. Отправлять меня с попутной машиной мать не решилась.

Из жилищ старались не выходить. Только водовозки продолжали регулярно подниматься на буровые. Работы останавливать нельзя.

Рев двигателя пробивался через завывание пурги и все чувствовали, что жизнь продолжается. Поселок взбудоражили слухи, что на перевале перевернулся грузовик и водитель замерз. Гадали — кто? Решили, что это монгол. Успокоились.

Вскоре выглянуло солнышко, а вместе с ним появился кукурузник с продуктами. Меня вернули на учебу.

Лёшик бросился мне на шею, словно не виделись целый год. Не отходил ни на шаг. Носил с собой альбом для рисования, где изобразил нас двоих: плывущими на корабле, гуляющими среди пальм на необитаемом острове, справляющими новый год у разукрашенной игрушками елки.

Он достал из-под шкафа железную дорогу. Сказал, что ее принес для нас Дед Мороз.

Я мечтал о такой ещё в Ленинграде, но стоила она дорого, а родители меня не баловали.

Весь вечер мы состыковывали рельсы, крепили провода, подключали батарейки. Когда все было готово, маленький паровоз и четыре вагончика лихо побежали по металлическим путям среди пластмассовых домиков и деревьев. Под нашим руководством состав переезжал по стрелке с одного пути на другой, останавливался у перрона, высаживал пассажиров, брал новых.

Мое появление в классе вызвало ажиотаж. Несколько дней меня считали героем — пропустить целую неделю занятий и не получить нагоняй. Это случалось только у Пса. Никто не выказывал своей зависти, но я видел ее в глазах однокашников.

Вера не проходила мимо, чтобы не дотронуться до меня. Несколько раз я провожал ее до дому, целовались в подъезде. Я думал, что так делают все.

Постепенно отношения в классе вошли в свою колею. Пьянки на квартире Пса продолжались. Отъем денег у школьников тоже.