Постарайся уснуть, Малин. Используй этот час в дороге. Тебе понадобятся силы.

Руки Зака уверенно лежат на руле.

В машине тихо.

Похоже, они прибудут на место около полуночи.

* * *

Сон приходит к ней быстро, и чуть откинутая спинка сиденья таит в себе редкостные сны, потоки, рожденные из холода весенней ночи.

Лица девочек Вигерё.

Белые, отмытые от вины, они обращаются к ней из темноты сна:

«Неужели слишком поздно, неужели все пропало, Малин? Мы знаем, но не решаемся рассказать».

«Еще не поздно», – произносит Малин, но голос принадлежит не ей, а Туве.

«Еще не поздно!» И девочки смеются, а потом они исчезают, на их месте появляются два темных силуэта, которые протягивают к ней руки.

«Где ты, где ты?» И она видит Юсефину Марлоу в ее комнатке в подземелье, как та в своем сне протягивает руки к отцу и матери, и как они принимают ее, но их руки – из раскаленного металла, и вместо пальцев на них шевелятся страшные острые шипы.

Есть ли тут дети?

Есть ли тут Елена и Марко?

Затем появляется Ханна Вигерё, с мужчиной – судя по всему, это ее муж, и он говорит: «Дети есть, Малин, они есть, но где они? Мы не нашли девочек, но мы так хотим разыскать их! Разве смерть – это не такое место, где существует только любовь?»

Но тут сон чернеет, и она кричит своему собственному сну, пытаясь успеть, пока не поздно:

«А мой брат? С ним всё в порядке?»

И девочки, и белые дети без лиц шепчут ей в ответ:

«С ним всё в порядке, но ему одиноко, и он ждет, когда ты придешь к нему».

* * *