— Очки тоже, — усмехнулась Юля. — А то подумает, что я слепая, подаяния прошу.

— Согласен.

Они каждый со своей стороны хлопнули дверцами и двинулись по темной сельской улочке. Где-то гуляли, из нескольких домов неслась музыка. Кирпичный домишко Суконникова, в один этаж, с деревянным крыльцом, светился двумя окнами, причем серебристым светом. Это значит, что работал телевизор.

— Думаю, вместе подниматься не стоит, — предположил Следопыт.

— Конечно. Я позвоню, а вы, Кирилл, будете стоять у крыльца, но в тени, в случае чего я на вас укажу.

— Разумно, — согласился он.

Юля надела бейсболку, очки оставила в кармашке куртки. Надавила пальцем на кнопку звонка — тот едва пискнул, как будто испустил последний вдох, и умер.

— Да уж, — заметила она и постучала костяшками пальцев.

Первый раз, второй, третий. На последний стук дом и откликнулся шлепающими шагами.

— Ну чо? Чо? — прокатилось за дверями. — Я те сказал, Петрович, нет у меня бабла. — Голос был хриплый, раздраженный. — Сам занял!

— Откройте, полиция, — сказала Юля.

— Кто?

— Полиция.

— А чо надо?

— Надо, чтобы вы открыли, — ответила гостья. — И немедленно. Или нам взломать дверь?

— Да не надо ломать, вы чо? — Щелкнули замок, щеколда, и дверь ушла в темноту прихожей.

Оттуда выглянула бледная пропитая физиономия мужичка средних лет. Юля уже держала в руках открытые корочки.

— ФСБ, лейтенант Шмелева. Можно пройти, гражданин Суконников?

Вид приятной во всех отношениях девушки подействовал на «гражданина Суконникова» расхолаживающе. Он был поддат, и неслабо. Из черноты коридора так и разило свежаком, а еще сыростью и кислятиной.

— А сказала — полиция. И вдруг ФСБ? От самого президента, что ли? Из Кремля?