– Он разозлился потому, что ты хотела с ним поехать? – повторила она. – Куда он уехал?

– Говорит, он ш «Культом», как в прошлый раз, – это группа, – пробормотала Стефани, утирая нос тыльной стороной ладони. – Он им гаштроли уштраивает, но это одна видимость… – она зарыдала, – чтоб на одном месте не засиживаться и девок трахать. Я шказала, что поеду, и – он так прикажал – всей группе дала ради него.

Робин изо всех сил притворялась, будто вообще не понимает, о чем речь. Однако ее, должно быть, перекосило от злости и отвращения, потому что Стефани – или это только показалось? – вдруг отстранилась. Она не хотела осуждения. Осуждение доставалось ей каждый день.

– Ты не ходила к врачу? – спросила Робин тихо.

– Что? Нет, – сказала Стефани, обхватив себя тонкими руками.

– Когда он должен вернуться, твой парень?

Стефани только покачала головой и пожала плечами. Временная симпатия, которую испытала к ней Робин, пошла на убыль.

– «Культ»… – сказала Робин, соображая на ходу; во рту у нее пересохло. – Это, случайно, не Death Cult?

– Да, они самые, – слегка удивилась Стефани.

– А что за концерт? Я ведь их недавно видела!

Умоляю, не спрашивай, где это было…

– В пабе… «Грин-фиддл» или как-то так, в Энфилде.

– А, нет, я на другой концерт ходила, – сказала Робин. – А ваш когда был?

– Надо попихать, – пробубнила Стефани, оглядывая кафе.

Она поплелась в уборную. Когда дверь за ней закрылась, Робин взяла телефон и стала лихорадочно вбивать поисковые запросы. Нужная информация нашлась не с первой попытки. Death Cult выступали в пабе под названием «Фиддлерс-грин» в Энфилде, в субботу четвертого июня, за день до убийства Хизер Смарт.

На улице удлинялись тени; в кафетерии, кроме них двоих, никого уже не осталось. Близился вечер. Кафетерий собирались закрывать.

– Шпашибо за бутерброд и вообще, – сказала Стефани, когда появилась рядом с ней. – Я, пожалуй…