– А как она узнала, что Чизуэллу нужна уборщица? – вмешался Барклай.

– Должно быть, увидела объявление в витрине какого-нибудь магазинчика.

– Они живут на огромном расстоянии друг от друга. Она – в Хэкни[44].

– А может, объявление приметил Джимми, когда шастал по Эбери-стрит, пытаясь срубить деньжат за свое молчание, – предположила Робин, но Страйк нахмурился:

– Давайте рассуждать логически. Если она, работая уборщицей, вызнала какие-то порочащие Чизуэлла сведения, значит ее трудоустройство должно было предшествовать попыткам Джимми стрясти с Чизуэлла деньги.

– Ну хорошо, допустим, никакой наводки от Джимми не было. Возможно, о том, что требуется домработница, они узнали случайно, когда в принципе копали на него компромат.

– Чтобы слить информацию на сайт Реальной социалистической партии? – предположил Барклай. – Да на каждого четвертого можно хоть что-нибудь да нарыть.

Страйк хмыкнул от удовольствия:

– Штука в том, что из-за этой бумажонки Джимми всерьез задергался.

Барклай отправил в рот последний шарик из свинины.

– Флик стибрила. Зуб даю.

– Откуда такая уверенность? – спросила Робин.

– Что-то ей от него нужно, – ответил Барклай, поднялся и отнес тарелку в раковину. – Он только потому ее рядом с собой и держит, что она слишком много знает. Сам же мне сказал: рад бы, мол, отвязаться от нее, да не может. Я еще спросил: не легче ли просто послать ее лесом? Он отмолчался.

– А может, она уничтожила тот листок, чтобы не оставлять улик против себя самой? – предположила Робин.

– Вряд ли, – ответил Страйк. – Флик, адвокатская дочь, ни за что не уничтожит улику. Когда запахнет жареным и она начнет сотрудничать с полицией, этот листок ей ой как пригодится.

Вернувшись на диван, Барклай взял свою банку пива.

– Как там Билли? – спросила его Робин, наконец-то принимаясь за остывшую еду.

– Краше в гроб кладут, – ответил Барклай. – Кожа да кости. Его транспортная полиция повязала: в метро через турникет сиганул. Начал брыкаться, так его быстро упаковали. Врачи говорят, у него мания преследования. Сперва считал, что на него охотятся правительственные ищейки, а медики с ними вступили во вселенский сговор, но теперь, когда его на лекарства посадили, у него в башке малость прояснилось. Джимми хотел сразу забрать его домой, да мозгоправы не дали. Но Джимми другое выбешивает, – продолжал Барклай, сделав паузу, чтобы допить «Теннентс», – у Билли с языка не сходит Страйк. Все беспокоится: что ж он не идет? Медики считают, это результат той же мании: выбрать знаменитого сыщика в качестве, типа, единственного человека, которому можно доверять. А я-то не мог им сказать, что они со Страйком знакомы. Тем более – рядом Джимми стоял, втирал им, что это все бред сумасшедшего. К Билли сейчас посетителей не пускают, кроме ближайших родственников, но Джимми там не особо жалуют: он ведь Билли подбивал из больнички домой уйти – дескать, здоров как бык.