– Обратите внимание на штемпель, – сказал Томсон. – Она отправила письмо вскоре по прибытии сюда. Его обработали в местном почтовом отделении.

– Как такое могло случиться? – недоумевал Уолден.

Томсон ничего на это не ответил.

– Максим и был тем мужчиной в твидовой кепке, – догадался Уолден. – Теперь все сходится.

Ему сделалось невыносимо тоскливо. Он был в таком горе, словно только что умер близкий ему человек. Он смотрел на парк, но другими глазами: эти деревья, посаженные отцом пятьдесят лет назад, эта лужайка, за которой ухаживали несколько сотен лет, – все показалось никчемным и никому не нужным. Тихо, как бы размышляя про себя, Уолден сказал:

– Ты борешься за свою страну, а тебе всаживают нож в спину всякие там социалисты и революционеры. Ты отстаиваешь интересы своего класса, но тебе мешают либералы. Ты делаешь все для семьи, но даже здесь тебя подстерегает предательство. Шарлотта! Но почему именно она? Почему?

Он задохнулся, словно ему не хватало воздуха.

– Что за проклятая жизнь, Томсон! Что за проклятая жизнь!

– Мне необходимо побеседовать с ней, – сказал Томсон.

– Мне тоже, – поднялся Уолден. Посмотрел на свою потухшую сигару и отшвырнул ее в сторону. – Пойдемте в дом.

В вестибюле Уолден остановил проходившую мимо горничную.

– Не скажете ли, любезная, где сейчас леди Шарлотта?

– Думаю, у себя в спальне. Пойти и проверить?

– Да. Передайте, что мне необходимо увидеться с ней в ее комнате немедленно.

– Слушаюсь, милорд.

Томсон и Уолден остались ждать в холле. Уолден огляделся – мраморные полы, резная балюстрада лестницы, лепной потолок, безупречно выдержанные пропорции: все это теперь совершенно обесценилось для него. Мимо молча и потупив глаза проскользнул лакей. Вошел мотоциклист, направившись прямиком в «Октагон». Притчард ненадолго появился в холле, чтобы забрать со столика корреспонденцию и доставить на почту, как, вероятно, сделал и в тот день, когда Шарлотта отправила свое предательское письмо Максиму. Горничная вернулась.

– Леди Шарлотта готова принять вас, милорд.

Уолден и Томсон поднялись наверх.

Спальня Шарлотты с окнами, выходившими в парк, располагалась на третьем этаже в центре дома. Комната была залита светом и обставлена самой современной мебелью с нарядной обивкой. «Давненько я сюда не заглядывал», – машинально подумал Уолден.

– У тебя очень злой вид, папа, – сразу заметила Шарлотта.