Едва ступив на перрон, Вершинин убедился, что город мало изменился. Он уверенно сел в шестой номер трамвая, который повез его в центр, где находилась прокуратура. На площади Вячеслав вышел, пересек небольшой сквер, сплошь заставленный скамейками с броскими надписями: «окрашено», свернул на тихую улочку и двинулся по ней вдоль старинной каменной ограды. Память не подвела, и вскоре он остановился у здания прокуратуры.

Дежурный внимательно ознакомился с удостоверением Вершинина, затем пропустил Вячеслава.

В гулком длинном коридоре прокуратуры нервно расхаживали несколько человек. Среди них выделялся молодой человек. В отличие от остальных, сосредоточенно ушедших в себя, молодой человек озирался по сторонам с довольно растерянным видом. На секунду он встретился взглядом с Вершининым, и тот заметил приоткрытый рот с редкими зубами, испарину на лбу. Юноша тут же отвернулся. Напряженная спина парня лучше всяких, слов подтверждала, что появление постороннего человека не оставило его равнодушным.

«Если это Субботин, — подумал Вячеслав, входя в кабинет прокурора, — он, по всей вероятности, здорово трусит и серьезного сопротивления не окажет».

Сидевший за письменным столом пожилой человек встретил гостя радушно. С необычной для людей такого возраста стремительностью он выскочил на середину кабинета и крепко пожал Вершинину руку, остро вглядываясь ему в лицо из-под кустистых, черных бровей.

— Ваше поручение мы выполнили, — скороговоркой произнес прокурор, — хотя, надо сказать, с трудом.

— Главное — результат, а трудности — они всегда, — улыбнулся Вершинин, вспомнив, каково бывает вызвать свидетеля из сельской местности в период посевной или уборки. — И где же он сейчас?

— Здесь, в коридоре. Часа три дожидается. Вздрагивает, как заяц, когда дверью хлопают. Совесть, наверное, нечиста.

— Вы предварительно беседовали с ним?

— Только мельком, на ходу. Жди, сказал, с тобой поговорят. Относительно цели вызова я даже не заикнулся, но если за ним есть то, о чем вы писали в отдельном требовании, врасплох его не застанешь. Наверняка все сотню раз передумал, взвесил и расставил по полкам.

— Трудно сказать, — возразил Вершинин. — Как к такому привыкнешь? Сколько не вырабатывай линию защиты, откуда известно, чем располагает противная сторона. Ну, а врасплох я его все-таки застал, думаю, эта цель достигнута. Субботин уже наверняка почувствовал себя в безопасности, решил, что концы в воду. Вышло наоборот: только успокоился — вызов в прокуратуру. Неожиданность, наверное, всколыхнула. Подумайте сами: полнейшая расслабленность после нескольких месяцев напряженного состояния и — на тебе. Сейчас он мечется, и все прежние планы защиты из головы повылетели.