Вошел Мехман. Он крепко пожал руку Вахидову. Тот радушно пригласил его сесть. Эта задушевная встреча потрясла Кямилова. Он побелел. Воспоминание о том, что Мехман, уезжая в командировку, воспользовался машиной Вахидова, чтобы добраться до железной дороги, подействовало на него, так, словно ногтями раздирали его незаживающую рану. Неохотно сунул он кончики своих дрожащих пальцев в ту сторону, где сидел Мехман. Прокурор снова почувствовал на своей ладони нечто вроде мягкого, мокрого теста.

— Салам, — буркнул Кямилов, и в этом слове не было ни приветливости, ни доброты. Оно вывалилось из уст Кямилова, словно какая-нибудь ненужная вещь. Мехман почувствовал это. Совсем по-иному поздоровался с ним секретарь райкома комсомола. Ахмедов с силой встряхнул его руку, радостно сверкнул глазами, но тотчас же принял серьезный вид.

— Мы учтем все ваши замечания, — сказал Ахмедов, укладывая в папку просмотренный и исправленный Вахидовым план. Он заглянул в свой блокнот и нашел запись, жирно подчеркнутую карандашом.

— Последняя наша просьба, товарищ Вахидов, заключается вот в чем: наши теоретически подготовленные коммунисты должны больше внимания уделить политическому образованию комсомольцев.

— Что же ты конкретно предлагаешь?

— Наше предложение, то есть наша просьба такова, товарищ Вахидов. Руководящие работники должны чаще выступать с лекциями и докладами на комсомольских собраниях.

— Правильно, — согласился Вахидов. — Надо уделить побольше внимания воспитанию молодежи вообще, молодежи, ещё не состоящей в рядах комсомола. Я, кстати, отметил это в вашем плане работы…

Ахмедов вновь просмотрел пометки Вахидова на плане и провел пальцами по дважды подчеркнутой записи: «Особенно — образование девушек».

— Агитпроп нужен тут, агитпроп, — снова вмешался в разговор Кямилов, решив, должно быть, еще раз показать себя. — Но что, например, может сказать этот завотделом пропаганды, как его, этот наш Джалалзаде?.. Прежде чем произнести что-нибудь, он девять раз кашлянет, разжевывая свои слова, как саккыз[27].

— Верно, Джалалзаде не очень красноречив, но он знающий парень! возразил Ахмедов. — Он говорит медленно, спокойно, но очень уверенно и прекрасно разъясняет все самые сложные вопросы. Кому нужны кичливость и болтливость, к примеру, заведующего коммунхозом? Сам ничего не знает, а шумит, берется все разъяснять…

Кямилов совсем не желал, чтобы сейчас возник разговор о работе коммунхоза. Он обошел молчанием замечание Ахмедова и продолжал нападать на Джалалзаде, которого считал другом секретаря райкома комсомола.