— Мысли ваши устарели, голова перестала работать, и отсюда пошло моральное загнивание, разложение. Именно от головы.

— Мысли, прошивший мозг или не знаю, что вы там еще назвали… Разных новых людей вы катаете на машине. И чтобы я молчал, терпел, как вы хотите!

— Никто не жалел для вас райкомовской машины, Кямилов.

— С тех пор как моя сломалась, никто даже не намекнул мне об этом, и я трясся на лошади, как какой-нибудь инструктор. Я, который…

— Не горячись, не кипятись, перельешься через край, — снова напомнил Вахидов.

— Вы не угрожайте мне, товарищ Вахидов, я не кипяток и не каша в котле! Я тот самый Кямилов, человек, выступавший в бой с полицейскими, с жандармами, с войсками Николая Второго.

— Мы знакомы с вашей биографией.

— Почему же в таком случае вы бросаете заслуженного человека в мельничную пыль, Мардан?

— Вельможе надо показать его место! — прямо сказал Вахидов.

— Я не вельможа, Мардан! Брось шутки…

— Вы хуже вельможи, Кямилов, вы разложились! Вы женились на Зарринтач, которая по возрасту подходит вам в дочери. Ради нее вы несколько лет назад разрушили семью, прогнали жену…

— Я не понимаю, какое это имеет отношение к нашему спору? Жена — это мое личное дело…

Кямилов, багровый от гнева, достал свой разрисованный портсигар, вынул папиросу, нервно помял ее и взял в рот. Выпустив дым, облаком поплывший по комнате, он круто повернулся к Мехману, сидевшему рядом с Ахмедовым, и предупредил:

— Ты лучше не вмешивайся, детка. Знай, что слона никогда не поймать в капкан.

Вахидов только рукой махнул.

— Когда верблюд пляшет, начинает падать снег…

Кямилов понял, что Вахидов смеется над его неуклюжей попыткой запугать молодых людей. Пословица про пляшущего верблюда смутила его, он растерялся и ничего не ответил.

— Впрочем, мы отвлеклись. Обо всем этом разговор впереди, — заметил Вахидов. — Давайте-ка, товарищ Ахмедов, подумаем о темах лекций для молодежи. Мне кажется, хорошо в ближайшие дни провести доклад о моральном облике советского человека. И что бы ты сказал, — обратился он к Мехману, если бы мы поручили тебе выступить с этим докладом?

— Что же, я не против, — ответил Мехман. — Думаю, что недели за две я сумею подготовиться. Ахмедов запротестовал:

— Через две недели? Ну что вы? Я прошу чтобы товарищ Мехман выступил на собрании через три дня, в субботу.