– Хорошо, что ты пережил ее, теуль. Мне нравится беседовать с тобой…

Пережил? Господь укрыл меня, Дева Мария спасла меня. И ангелы-хранители крылами заслонили, оберегая от стрел и копий. Та ночь осталась в памяти моей заревом пожаров. Мы бежали, словно стая бродячих псов. И как псы огрызались.

Рычали пушки, выплевывая заряды свинца. Грохотали аркебузы, и ночь разрывали вспышки выстрелов. Едкий же пороховой дым застилал глаза. Я помню, как лились у меня слезы, и бил я, не глядя, моля лишь о том, чтоб ненароком не поразить своих же. Визжали индейцы. Легионами дьявольскими напирали они, тщась опрокинуть и смешать наши ряды.

Но если отринуть ужас и начать повествование сначала, то скажу, что выходили мы так. Сначала Кортес, живой ум которого не мог смириться с тем, что мы вот-вот окажемся побеждены, придумал, как пройти по каналам, вырытым Куаутемоком. Из бревен мы соорудили переносной мост, огромный и тяжелый, но вместе с тем способный выдержать не только людей, но и лошадей.

Затем Кортес велел позвать всех, от капитанов до самого распоследнего солдата. Он открыл перед нами сокровищницу и на наших глазах отделил пятую часть, про которую сказал:

– Это – для короля.

Никто не осмелился спорить, поскольку понимали мы, что действуем с согласия и во благо наихристианнейшего монарха. Кортес же, указав на оставшееся – а оставалось столь много, что под золотыми слитками, камнями и изделиями не видно было пола, – произнес: