– Я тебе изменил.

– Да.

Какая разница? Алине все равно. Главное, чтобы девочки не узнали – расстроятся. Это только кажется, что они маленькие, на самом деле все понимают.

– И у нее ребенок, – продолжил Павел, глядя искоса, с новым интересом.

– Пусть. Чего она хочет? Денег? Дай ей денег. Дай столько, чтобы она убралась из города и не возвращалась… хотя бы пока Стефания жива.

Сглотнул, побелев пуще прежнего. Боится? Еще одна странность. Стефания стара и больна. И по сути Павлу она никто. Вот только у Павла и мысли не возникает, что Стефанию можно ослушаться. Это любовь? Страх? Что-то иное, что Алине не удается понять?

– Она хочет, чтобы я взял ребенка.

Интересно. И в какой-то мере разумно. Павел мягкий, свое чадушко не бросит. Вот только Стефания такому точно не обрадуется. Плохо.

Очень плохо. Выходит, зря она на Алину надеялась, не помогла уловочка-то. И что дальше?

– Ты ей объяснял?

Павел кивнул и понурился.

– Говори.

– Она… она сказала, что ей ребенок тоже не нужен. Что я обещал жениться…

– А ты обещал?

– Нет!

Сколько эмоций. Хотелось бы знать, есть ли в них правда.

– …и если не сдержу слово, то она подаст в суд.

Стандартная угроза. Что ж, пожалуй, Алине самой имеет смысл побеседовать с дамочкой. И Павел, услышав предложение, облегченно выдыхает. Неужели рассчитывал? Пускай. Алине все равно. Проблему следовало решить, пока слух о ней не дошел до Стефании.

Встреча состоялась на следующий день, в кабинете дорогого ресторана – Алина нарочно выбрала это место, в котором строгость обстановки лишь подчеркивала статус заведения.

Девица явилась вовремя, кинула сумку на кресло и, щелчком подозвав официанта, велела: