— Быстро вспомнят, суки, зачем человеку задница…

Так что это, может, еще и мягко сказано — про душ. Но, по большому счету, дело не в том, что этот Игорь говорил, а в том, что он не говорил ничего интересного. Я ведь больше на это злюсь. Если учесть к тому же, что усилия Уварова и Павлова снова ни к чему не привели: ни в квартире ничего найти не удалось, ни соседка ничего не видела и не слышала, — то становилось все более ясно, что силовая операция против «Агасфера» неотвратима, как грядущая победа коммунистического строя в мировом масштабе. Наверное, это был единственный выход — рисковать Волковым мы не имели права. И тот факт, что сама наша операция по внедрению Павла на этом плачевно завершится, приходилось принимать как должное.

Яковлевские ребята не соврали: на кассете отчетливо слышался храп. И храпел некто иной, как Паша, — уж я-то его рулад наслушался за те несколько дней, что он у меня жил. Эта «мелодия» немало повеселила и Адидаса с Хорьком. Их разговор перекинулся на храпунов, и Игорь стал вспоминать, как они в армии с ними боролись. И представьте: даже здесь я не узнал ничего нового или интересного. Мы в свое время точно так же всей казармой с одним деятелем поступали: портянку на лицо клали, тазом накрывали, ведро надевали на голову, «велосипед» устраивали… Мужик-то был хороший, но вот храпел невозможно, особенно после того, как мы накануне вечером в каптерке дегустировали бражку, тайком изготовленную в пустом баллоне из-под огнетушителя.

А Хорек тем временем, «сев» на армейскую тематику, стал вспоминать, как он чудил на гауптвахте, где ходил чуть ли не в постоянных клиентах. Но, к счастью, звонок мобильного телефона отвлек его от очередной байки. Судя по приглушенному и ставшему масляным голоску, звонила ему очередная «студентка».