А Хорек тем временем, «сев» на армейскую тематику, стал вспоминать, как он чудил на гауптвахте, где ходил чуть ли не в постоянных клиентах. Но, к счастью, звонок мобильного телефона отвлек его от очередной байки. Судя по приглушенному и ставшему масляным голоску, звонила ему очередная «студентка».
— Ну… Узнал… Да… Работаю… Да… А что — соскучилась?
— Ну… Узнал… Да… Работаю… Да… А что — соскучилась?
Волковский храп продолжал сотрясать стены комнаты, и Игорь, видимо, вышел в коридор, потому что его без того тихий голос стал почти неразличим.
Волковский храп продолжал сотрясать стены комнаты, и Игорь, видимо, вышел в коридор, потому что его без того тихий голос стал почти неразличим.
— Черт, и как они… — начал было я, но Платонов, почти улегшись на стол и прильнув ухом к самому динамику магнитофона, отчаянно замахал руками — заткнись, мол.
Я умолк и с интересом уставился на Сергея — чего он там сможет расслышать. Минуты две тот героически пытался разобрать содержание разговора, но, судя по выражению его лица, без особого результата. Наконец, Платонов выпрямился и с досадой произнес:
— Он, похоже, ей свидание назначил…
— Где?!
— Да не слышно же ни фига! Да еще Пашка храпит, как вертолетный двигатель. Вот нервы-то, а?
Как бы в подтверждение Серегиных слов в динамике вновь раздался отчетливый голос Игоря:
Как бы в подтверждение Серегиных слов в динамике вновь раздался отчетливый голос Игоря:
— Во, видишь! — радостно засмеялся он: — Хочет меня, аж зубы сводит, говорит. Пришлось на завтра договариваться.
— Во, видишь! — радостно засмеялся он: — Хочет меня, аж зубы сводит, говорит. Пришлось на завтра договариваться.
— А у нее подруги нет? — лениво поинтересовался Адидас.
— А у нее подруги нет? — лениво поинтересовался Адидас.
— Да ты ее раздавишь! — радостно захихикал Хорек. — Слушай, я тут с этой телкой три дня назад так накувыркался…
— Да ты ее раздавишь! — радостно захихикал Хорек. — Слушай, я тут с этой телкой три дня назад так накувыркался…