— Да пошел ты! — крикнула она, сжимая кулаки. В голове стучало.

— Черт подери, как я должен был поступить, а? — Дидрик тоже перешел на крик. — Скажи мне, как? Я должен был отказаться, потому что ты почувствовала себя униженной? А мне каково было — об этом ты подумала, черт подери?

Последний отрезок пути они проехали молча. Гнев сменился усталостью и подавленностью.

Дидрик мягко положил руку ей на бедро. Она хотела оттолкнуть его, но сил не хватило.

— Хочешь, я останусь у тебя ночевать?

Как он мог задать такой вопрос? Она отрицательно покачала головой.

— Ты сможешь потом доехать от меня?

На этот раз она кивнула.

Дидрик проехал наискосок по усыпанной гравием площадке перед домом, и с окружавших ее деревьев шумно взлетели птицы.

— Давненько я здесь не бывала, — прошептала Эллен, оглядывая усадьбу Дидрика — красивый красный деревянный дом с многочисленными пристройками.

— Хочешь зайти внутрь и поздороваться с мамой?

Она с удивлением посмотрела на него. Глаза болели.

— Шутка, — сказал он.

— В смысле — шутка? А почему бы и нет?

Ей не нравилась его манера все обращать в шутку.

— Ты никогда не была ее любимицей. Вряд ли она была бы в восторге — впрочем, теперь, когда она переехала во флигель, все решаю я.

Он указал на окна западного флигеля, в которых горел свет.

— Думаю, она стоит в одном из окон и следит за нами, спрятавшись за занавеску.

Эллен почувствовала, как дрожь пробежала по всему телу.